Короче, субботним солнечным деньком сидел я в отрядной локалке и мирно лепил из хлебного мякиша прикольную фигурку одной американской соски из забугорного журнала, который дал мне на время Саня Жук. Саня сказал, что журнал – про кроликов, но не иначе как сбрехал. Ни одного кролика я там не увидал, зато полно было голых баб в мудрёных позах. И про девку эту тоже, видать, фазана мне Жук пустил: что зовут её типа Помело и она дочка известного сказочника Андерсена, какой сочинил сказку за Буратину.
За хлебную куколку обещал Жук плаху чая и блок сигарет. Всё-таки хорошей специальности обучил меня татарин Фаридка. Нынче он уже откинулся (в смысле, на волю вышел, а не крякнул). Говорят, на таких болванчиках большие бабки рубит. А я на зоне его промыслом перебиваюсь: леплю чебурашек, как папа Карло.
Корячился я над сказочной метёлкой часа два. Сиськи вышли удачно. Знатные дойки: соски острые, торчат, как зенитки! Вылитая бурёнка-несушка с молочно отоваренной фермы. Морда тоже славная: шнифты выпучены и губы рабочие распухли от трудов праведных. Не давалась только мохнатка30. Живости в ней не было. А какая мохнатка без живости? Надо так изобразить, чтобы хотелось прикормить её с руки. Только протяни ладошку – и весело зачавкает! Наконец, дотумкал, чтобы украсить метёлкин срам настоящей шевелюрой. Хотел было со своей старой макитры состричь. Но сразу возникает вопрос: с каких ужасов у молодой бабы мокрощёлка так поседела, что не идёт ни в какой тон с её природным волосом? Выходит голимая абстракция. А за абстракцию Саня если чего отстегнёт, так только хрена лысого.
Пошёл я в барак к Володе Афонину. Он уже приличные патлы отрастил, а отрядный на это дело глаза закрывает, потому как Володе всё равно скоро на волю выламываться. Что Афоня, не может по-братски клок волос отчекрыжить на алтарь искусства?
Афоню в отряде я не нашёл, зато услыхал, как шарага сидельцев гогочет, собравшись вокруг Блудного Сына. «Блудным сыном» кличут Аркашу Симкина. У него промысел на воле: выдавать себя за родственника знаменитостей и на этом грести лавэ. Сперва мы его обозвали сыном лейтенанта Шмидта, но в четвёртом отряде начальником как раз лейтенант Шмидт Анатолий Маркович, так что непонятка выходит. Вот и перекрестили в Блудного Сына (а некоторые уточняют – Блудный Сукин Сын).
Аркаша получил письмо от мамани. Зная пристрастия сыночка к хохмам, мама Ида вложила в конверт со своей малявой розовую листовочку – рекламу магазина «Приколись!». С товарами из этого лабаза Блудный Сын и знакомил любопытный народ:
– Секи, братва! «Ручки с исчезающими чернилами», «туалетная бумага в виде долларов», «часы с обратным ходом»…
– Это как понимать? – спросил дневальный Кузнецов – детина с пудовыми кулаками.
– Деревня ты, Кузнец, – хмыкнул Аркаша. – Стрелки крутятся в обратную сторону и цифры расположены справа налево.
– А как же по ним время узнавать? – не понял Кузнец.
– К зеркалу поднесёшь