Женщина, облаченная в темно-серого цвета мантию, скрывающую ее с головой и доходящую до самых пяток, плавно но гордо спускалась по ступенькам вниз. Этот наряд кардинально отличал ее от остальных, ведь на них были только набедренные повязки. И тела их были очень загорелые за счет этого.
– Кто они? – спросила она, подойдя вплотную к ребятам.
– Понятия не имею, – ответил сзади тоненький женский голосок.
Ребята невольно обернулись на этот голос, но аборигены резкими толчками заставили их смотреть только на их Госпожу.
– Нашли сегодня в лесу, когда охотились на обскурусиков. – Продолжил.
– И, как я понимаю, ни одного не поймали? – рассердилась женщина. – Чем прикажешь мне сегодня кормить моих слуг? Этими? – она указала пальцем на ребят. От этой фразы и у них похолодели руки.
– Ну, мама, так вышло! – фигура, стоящая сзади подбежала к женщине и, тем самым, предстала их взору. – Я не смогла их там бросить.
Теперь ребята различили в ней совсем юную девочку, тоже небольшого росточка. Худенькую, загорелую, но только вместо набедренной повязки на ней было миниатюрное платьице желтого цвета. Похоже она уже давно из него выросла, а другого в этом регионе не достать. Ее белокурые волосы были собраны в пучок.
– Что если они тоже, такие как и мы…
– Довольно! – резко одернула ее женщина – Ни слова больше! В наковальню их! – она махнула рукой и толпа не заставила себя ждать. Можно даже позавидовать такому послушанию, но только не тогда, когда ты в их власти. И только Богу известно, что они тебе уготовили.
Пещера, на удивление ребят, была очень огромная. Просторная и высокая. В самом центре горел костер. Над костром возвышался большой железный чан. Вероятно в нем что-то варили или плавили.
Все тело ребят онемело от страха. Неужели как раз этот котел станет их последним пристанищем? И что, вот так все закончится? Это конец их истории? Они стали деликатесом для людоедов? Почему никто не сообщил, что в лесу, недалеко от курортного городка спокойненько живет целое племя отсталых и кровожадных людоедов?
Ребят скрутили и потащили по той самой лестнице, ведущей в пещеру. Андрей умудрился обернуться на долю секунды и встретился взглядом с этой девочкой. Ее глаза были голубыми и пронзительными, как и у ее матери. Но в них он увидел только печали и скорбь, на них наворачивались слезы. Стало понятно, что она не желала им смерти, но перечить властной матери было выше ее сил. Абориген сильной оплеухой отвернул мальчика от нее, но было поздно: образ белокурой голубоглазой девочки прочно отпечатался у него в голове. По его телу будто пробежала молния, затронув каждую его клеточку, что-то перевернулось внутри. И он почувствовал какую-то неведомую до того эйфорию, несмотря на то, что минутой ранее испытывал животный страх. Даже закрыв глаза, образ девочки не переставал оставаться перед ним.
Вот