– Вот только представь это! Новоиспечённый царь пытается осквернить имя царицы, он вытирает свои сандалии перед троном на котором выбито имя …..
Неожиданно каменное строение накренилось назад, а расступившаяся на две стороны стена открыла взору скрытую от людских глаз залу…..трон тут же рухнул на землю, превратившись в ступени, ведущие к золотой скульптуре сидящей на возвышении властной женщины.
– Именно царь, который осмелился осквернить её имя, долго не мог бы восседать и катился бы кубарем вниз и оказывался у ног хитрой правительницы.
Жистен с изумлением смотрел на своего друга, глаза которого горели лихорадочным огнём.
– Мы можем туда войти. Там полно золотых предметов царицы. Это достойное место для Флоранс и тебя.
Жистен не верил всему, что происходило. Он с болью прислонился щекой к голове своей возлюбленной и пошёл в тайник неизвестной никому женщины.
Они спустились вниз – Керим и в правду был хорошо осведомлён что находилось в тайнике.
Просторная зала и в правду изобиловала золотыми предметами – вазами, большими креслами и столами, огромной колесницей, драгоценностями, просто оставленными в больших блюдах, и самой статуей, важно восседающей на троне, только вот убранство её, как и образ напоминали сидящую не как персидскую властительницу, а римлянку в простом открытом платье, которая даже после своей смерти могла заставить проявившего к ней неуважение рухнуть к её ногам.
Жистен осторожно положил свою возлюбленную на каменный стол, предварительно небрежно сбросив с него всю золотую посуду, которая покатилась по залу с ужасным грохотом.
– Ещё одна особенность этой залы – здесь не нужен свет. Его источник неизвестен, однако в личных покоях царицы всегда светло. Тебе на самом деле не интересно как мне удалось всё это отыскать? Вероятно, тебе интереснее было бы узнать во сколько обошлось супругу твоей возлюбленной уговорить меня сделать это? В довольно баснословную сумму – он погасил мои долговые обязательства за три года, которые возникли в следствии с моим пристрастием к азартным играм. Вчера мне вернули последнюю долговую расписку и запретили когда-либо садиться за игровой стол, так как мой спаситель откровенно ужаснулся проигранной сумме.
Жистен закрыл лицо руками, превозмогая нахлынувшую в мгновенье ока злость.
Он опустился на колени перед столом, на котором лежала Флоранс, убрал с её лица рыжие локоны и нежно коснувшись губами её лба, как-то бесстрастно проронил:
– Теперь можешь выстрелить ещё раз, а после того отчитаться перед Полем де Монморанси за погашенные долги. Он будет даже рад, что ты перевыполнил порученное, убив и меня…..
В покоях царицы раздалось внезапно два выстрела.