– Это ты, что ли, мразь, за нашим столом каких-то баб увидел? – начал один из них.
Максим обратил внимание, что главный виновник происшествия встал слева от него, несколько поодаль своих друзей, второй из них сделал пару шагов левее и оказался справа от Макса, в то время как оставшиеся двое находятся на несколько метров впереди. Ламанский был среднего роста и телосложения, однако, как бы там ни было, выстоять против четверых наученных, судя по всему, жизнью улиц парней шансов не было.
– Да нет, никаких баб за столом нет, я ошибся. Кто же к вам сядет-то… – усмехнулся Макс и тут же, насколько это было возможно быстро, с размаху ударил пьяного отморозка, что стоял слева, в челюсть, отчего тот полетел прямиком на землю. Показалось, что что-то хрустнуло – рука или кость на лице. Парень справа не ожидал такой прыти и успел сделать лишь несколько шагов вперёд, прежде чем получил резкий удар ногой в пах. На этом удача Максима закончилась: внезапный мощный удар в лицо затуманил разум, перед глазами стремительно пронеслись огни улиц, и парень упал на асфальт, пытаясь удержаться хотя бы на руках, однако подняться ему уже не удалось – четвёртый из парней замахнулся ногой, и Макс распластался на земле. «Эй, слышь, хватит! Отойдите от него!» – последнее, что услышал парень, прежде чем сознание окончательно покинуло его.
Владимир Борисович Ламанский ходил по кабинету, скрестив руки за спиной, а его юрист Пётр Геннадьевич Заколдин сидел в кресле и монотонно стучал ручкой по мягкому подлокотнику. В комнате уже несколько минут царила тишина.
– Слушай, ну ещё не всё потеряно, – выдал, наконец, Заколдин.
– Ты в этом уверен? Что делать с дольщиками-то, что?
– Процедура банкротства компании запущена, реорганизуем всё, выведем. В администрации тоже уладим. А дольщики… Ну что, первый раз, что ли? Бог дал – бог взял. Сами виноваты.
Владимир Борисович усмехнулся и подошёл к столу, немного распуская узел своего галстука.
– Тебе, может, чего покрепче выпить? – предложил Заколдин.
– Не хочу, – твёрдо ответил Ламанский, наливая в стеклянный стакан воду из графина.– А с заводом что? Придётся пару цехов, отделов сокращать.
– Сократим, что ж. Чтобы остаться на плаву – всё сделаем.
Время было уже около девяти, но свет в помещении зажигать не стали. Солнце быстро садилось за горизонт, оставляя кабинет в полутьме, и только большие панорамные окна и высокий этаж всё ещё способствовали проникновению света. Ламанский подошёл к окну и посмотрел вниз. Город зажигал вечерние огни, а люди и машины безостановочно копошились по дорогам. Вечная суета, вечное движение. Куда?
– Петя, – позвал Владимир