Джим наклонился, запустил руку в сумку и вытащил металлический стержень, сплошь покрытый химерами, клыкастыми китайскими драконами с огромными выпученными глазами, рыцарями в доспехах, крестами, полумесяцами, всеми символами мира. Все упования, все надежды человеческие тяжким грузом легли в руки ребят.
– Гроза так и не пришла. Зато он ушел.
– Куда? А как же сумка? Почему он ее бросил?
Оба одновременно оглянулись на карнавал позади. От парусиновых крыш волна за волной накатывал холод. От луга к городу шли машины. Мальчишки на велосипедах свистом звали собак. Скоро дорогу накроет ночь, скоро тени на «чертовом колесе» поднимутся до самых звезд.
– Люди не станут бросать посреди дороги всю свою жизнь, – заметил Джим. – У него больше ничего не было, и если что-то заставило его просто забыть сумку на дороге, значит, это был не пустяк.
Глаза у Джима загорелись, как у гончей, взявшей след.
– Пустяк не пустяк, но чтобы вот так про все забыть?.. – недоумевал Вилли.
– Вот видишь! – Джим с любопытством наблюдал за другом. – Загадка на загадке. Грозовой торговец, сумка торговца… Если мы сейчас не вернемся, то никогда ничего не узнаем.
– Джим… – Вилли уже колебался. – Ладно. Только на десять минут.
– Точно! А то темнеет уже. Все дома, ужинают. Одни мы здесь и остались. Ты подумай, как здорово! Мы. Одни. Да еще и возвращаемся.
Они прошли мимо Зеркального лабиринта. Из серебристых глубин навстречу им выступили две армии – миллион Джимов наступал на миллион Вилли. Армии столкнулись, смешались и исчезли. Вокруг не было ни души.
Ребята стояли посреди темного карнавала и невольно думали о десятках своих знакомых, уплетающих ужин в теплых, светлых кухнях.
18
Крупные красные буквы кричали: «Неисправность! Не подходить!»
– А! Это с самого утра здесь висит, – махнул рукой Джим. – Вранье, по-моему.
Ребята стояли перед каруселью, а от вершин старых дубов накатывались на них волны жестяного шелеста. Кони, козы, антилопы и зебры замерли на кругу, пронзенные медными копьями. Словно рука могучего небесного охотника разом метнула смертоносные жала, пригвоздила несчастных животных к деревянному кругу, и они застыли, мучительно выгнувшись, умоляя раскрашенными испуганными глазами о милосердии и страдальчески оскалив зубы.
– Вовсе она не сломана.
С этими словами Джим перемахнул звякнувшую цепочку и ступил на вращающийся круг. Его сразу обступили зачарованные звери.
– Джим!
– Да ладно, Вилли. Мы же только карусель и не видели. Значит…
Джим качнулся. Лунатический карусельный мир дрогнул и слегка накренился. Звери шевельнулись. Джим хлопнул по шее темно-сливового жеребца.
– Эй, парень!
Из темноты за машинной будкой выступил человек, шагнул и подхватил Джима.
– Ай! – завопил Джим. – Вилли!
Вилли как стоял, так и прыгнул через цепочку ограждения и первый ряд зверей. Человек улыбнулся, ловко