– Твоя мать постоянно болеет, – ответила Бонни без злобы, просто констатируя факт. – Ты говорил, что за ней присматривает сестра.
Винс потер лоб тыльной стороной ладони.
– Ее положили в больницу. У нее рак, и ей недолго осталось. Я должен ехать домой.
Бонни всмотрелась в темные, почти черные глаза, пытаясь понять, правду ли он говорит. Ведь в его словах заключено ее будущее.
– Ты едешь домой? Летишь самолетом? – спросила она, повышая голос, чтобы перекричать шум машин.
Винс не сказал, что едет домой – только, что уезжает.
Винс кивнул и сунул руки в карманы кожаной куртки.
– Надолго?
Он пожал плечами.
– Может быть, навсегда…
– А твоя дочь? – Спокойствие Винса раздражало Бонни. Она никак не могла ему поверить. – Что я скажу Люси, когда она вырастет и начнет спрашивать про отца?
– Я напишу, – спокойно ответил Винс. – Я буду писать и звонить ей в день рождения.
– Как твой отец? – с горечью спросила Бонни.
Она знала, что отец звонит Винсу только в день рождения. Впрочем, честно говоря, она всегда знала, что Винс не хотел ребенка. Она сама решила не прерывать беременность.
– Я должен идти, – сказал Винс, с тревогой посматривая на дверь прачечной. – Мне нужно купить билет на самолет, но у меня нет денег.
Бонни горько усмехнулась.
– Поэтому ты и пришел? Чтобы занять денег? Нет, Винс. Я зарабатываю очень мало. Нам с малышкой еле хватает. У меня ничего не остается, ты же знаешь…
– Ты не платишь за квартиру, – перебил ее он. В голосе его зазвучало отчаяние. – У тебя наверняка есть деньги, и ты можешь мне их дать.
– Нет! Мне нужно оплачивать счета – за отопление и свет. Мне нужно покупать еду и одежду. Я уже говорила, у меня нет сбережений. Мне еле хватает на нас с Люси.
Бонни по-настоящему разозлилась. Настоящий мужчина давно все понял бы и не стал бы просить.
– У меня отчаянное положение, – умоляюще произнес Винс. – Ты же не помешаешь мне увидеться с умирающей матерью, верно?
Бонни почувствовала, что Винс пытается ею манипулировать, но справиться с чувством вины было очень трудно.
– У меня нет денег… Честно, совсем нет…
Глаза у Винса стали холодными. Он иногда становился таким, хотя рядом с ней это случалось редко. Бонни испугалась – ей открылась та сторона этого человека, которой она никогда не видела.
– Касса, – сказал он, переводя взгляд в дальний угол прачечной, где на столе, закрепленном на полу, стояла касса. – У тебя есть дневная выручка. Пожалуйста… Я в отчаянии… Я все верну, обещаю…
– Нет, – твердо ответила Бонни, ощущая холодок в спине. – Это невозможно. Я говорила тебе, что за человек Айвен.