– По моему довольно интуитивному ощущению, говорю я, вступая в разговор. – Мы непрерывно испытываем чувство негативизма и неудовлетворенности потому, что живем с постоянным неосознаваемым чувством вины. Я считаю, что именно чувство вины мешает чувствовать себя счастливым.
– Для того и существует покаяние.
– Чтобы заставить человека покаяться, надо вначале убедить его почувствовать себя виноватым. А попросту обвинить. Вопрос в том, кто и для чего это делает.
– Без страха Божия человек слишком легко превращается в зверя. Необходимо как-то сдерживать его самоуверенность.
– Государства придумывают запреты и границы. Родители и женщины требуют соответствия недостижимому идеалу. Ведь это так выгодно – делать ближнего виноватым. Любой женатый мужчина это знает.
При этих словах третий мужчина коротко хохотнул.
– Весь мир можно поделить на тех, кто кается, и тех, кто обвиняет, но ведь сказано, что первые будут последними, а последние первыми. Так не проще ли оставить друг друга в покое? Тем более, что сказано еще: никто не может прийти ко Мне если то не будет дано ему от Отца моего.
– О, вы можете цитировать Библию! – Искренне обрадовался мой собеседник. – И какое же место ваше любимое?
– Да там же. От Иоанна шесть, шесть-шесть.
– С этого времени многие из учеников Его отошли от Него и уже не ходили с Ним, – к моему сдержанному удивлению, наизусть цитирует это место вслух мой собеседник и протягивает мне огромную ладонь. – Андрей. Поехали завтра на рыбалку. На целый день в Атлантику. Катер, снасти, провиант, все уже готово и… даром.
– Что-что?
Альтбух понял, что я его не слушаю, и разозлился.
– Я говорю, что она бежит на встречи со мной по моему первому зову, гуляет со мной по удобным пустым аллеям где во всю льнет ко мне. Слушает меня во все уши и жадно впитывает каждое мое слово. Более того, стоит мне сказать ей какую-то фразу, которая ей не совсем понятна, и на следующей встрече она обязательно мне возвращает ее в своем понимании. То есть я полностью влез в ее мысли. Я вижу, что она практически уже живет мной.
– Так что?
– Да то! Дослушай! И при всем при том при этом, она отказывается ложиться со мной в постель. Сиськи мять, правда, дает. Она говорит, что совершенно мной очарована, но ЭТОТ процесс у нее всегда контролируется не головой, а телом. Ее тело все делает само. Если оно чувствует «да», значит «да», а со мной она не чувствует этого и поэтому не хочет ничего инициировать. Что же мне делать? Ума не приложу!
Я смотрю на Альтбуха. Я пытаюсь сообразить. Неужели ради этого он вызвал меня на встречу?
– Уфф! – Выдыхаю я, неожиданно поняв, что это правда. – Господи, да скажите ей просто, что ориентироваться на тело – это самый низкий уровень. Тело само по себе может пообещать ей только ту радость, которая ничем не отличается от радости коровы, когда на нее прыгает