– Привет, – сказал я обычным голосом, ставя сигнализацию.
– Ага, где ты был вчера? – а вот по ее голосу было ясно, что она явно недовольна чем-то.
Услышав ее тон, я закатил глаза.
– Дома…
– Почему я тогда не могла до тебя дозвониться!? – еще более повышенно.
– Не знаю, не слышал, телефон был разряжен, мне было все равно, – резко сказал, закрыл дверь на замок и посмотрел на включенную красную лампочку в углу у двери.
– Ты забыл про вечер?
– Какой еще вечер?
Мама недовольно вздохнула.
– Бабушка приезжала, если ты не любишь нас, хоть бабушку мог бы поприветствовать! Твой брат даже отпросился с работы! А ты!?
Бабушка отчима, серьезно?
– Я просто забыл. Да и до брата мне нет никакого дела, – резко ответил я.
Она хотел сказать еще что-то, но передумала.
– Что-то еще?
– Я подумала, что нужно бы тебе найти другого психолога.
– А чем тебе этот не нравится?
Я вызвал лифт.
– Нет эффекта.
– Думаешь, эффект будет от другого психолога с купленным дипломом за углом больницы? Что за чушь?
– Я решу этот вопрос с отцом.
– Для начала, эта свинья мне не отец, и решение в конце приму я, – буркнул Ваш покорный самоубийца.
– Вообще-то эта, как ты говоришь, «свинья» тебя кормит и одевает.
Эта фраза меня вывела из себя, от такой наглости я был готов послать родную мать.
– И с каких пор отцовские деньги стали деньгами этой свиньи!? Меня кормил мой отец, а теперь брат! А твоя свинья только требует, делает вид, что он такой хороший, этот узбек лишь на словах может! И вообще, я не хочу этого черного видеть перед собой – меня уже тошнит, стоит мне только увидеть его краем глаза, или даже на фотографии
Нет, я не расист.
Конечно, он как-то давал мне деньги. Деньги, которые после смерти отца перешли по наследству матери и брату, но потом просто прекратил и начал покупать поношенную одежду на рынке. И эта сволочь что-то требует? А когда я его послал, он начал требовать «свои» деньги назад, конечно в секрете ото всех – это меня больше всего удивило. Не думал, что люди могут до такого докатиться. И то, что он спит с моей матерью очень сильно действовало мне на нервные клетки. Меня до сих пор тошит, когда этот черный в обтягивающих штанах и в розовой рубашке прилюдно называет мою мать «зайка», «морковка» и другими подобными гадостями. Никогда не понимал таких моральных невежд, которые прилюдно называют друг друга животными и овощами. Называйте друг друга наедине!
Есть понятие этикета – соблюдайте его!
Ну, а мой отец погиб, встретил кучку отбросов подобных моему отчиму. Десять ран от ножа. ДЕСЯТЬ! Ненавижу всех их.
Я не выдержал и в нервном тике