Возвращаясь к действительности: это были четверо мужчин, преимущественно молодых и темноволосых, которые с удовольствием, продиктованным этикетом, вкушали чай старостихи с ее же изюмно-творожными булочками и вот уже который час слушали про достоинства Марьки. О времени я судила по степени позеленения лиц, ибо ничем другим закаленные воины не выдавали желания сбежать с поля брани. То есть поля семейных отношений.
На меня они посмотрели с интересом, но тайным. Смотреть с прямым интересом при старостихе, обладавшей как минимум снайперским прицелом вместо зрения, было чревато. А уж если их зачислили (а их зачислили!) в контингент возможных половинок Марьки, то и вовсе опасно для последующих поколений.
– Вы не представите нам вашу гостью? – решил рискнуть и познакомиться самый смелый. Или самый глупый.
Старостиха тихо, чтобы все прочувствовали важность момента, оторвалась от печи и посмотрела на меня. Мгновение – и взгляд ее подобрел. Видно, в мамочкиных глазах я не могла составить конкуренцию распрекрасной дочурке, а значит…
– Так это Данька-кикимора, – с пренебрежением бросила она.
Вы думаете, я обиделась? Ни капли! Если меня везде так кормить будут… У-у-у, вкусный пирожок с картошкой, ползи ко мне, там тебя твои товарищи заждались…
– Леди… Данька? – переспросил второй темноволосый, вызывая нехорошие мысли, что они интеллектуальные близнецы и каждый будет говорить по одному предложению. А после замолкать, передавая право разговора другому. Прям гоукон какой-то…
– Леди, – кивнула я.
Причисление к сим нежным цветочкам, какими представлялись мне прежние леди, льстило. И оскорбляло. Ибо леди мало чему учили (еще и торговали ими, как на базаре) их отцы, дядья и прочие братья-акробаты, выдавая за того, кому должны, в карты продули или кто заплатил поболе. Фи, каменный век, мне не подходит.
– Леди Данька – кикимора?
Вот что я говорила? Третий и спросил. Ну точно: разделение обязанностей.
– Угу, болотная. Комариная богиня в бикини, что в кустах заседает и грибы собирает.
И почти не соврала!
– Как интересно…
Четвертый был немногословен. Вероятно, я бы продолжила продуктивную беседу, если бы в дом не влетел злой как черт Георг в одном полотенце на бедрах.
– Что это такое? – возопила старостиха.
– Кто это такой? – облизнулась старостина дочка.
– Ты что здесь забыл? – подбоченился староста, хватая швабру, доселе мирно подпиравшую дверь.
– Георг?
Опа, кто-то из темноволосых опознал типа.
Я с интересом вылупилась на мужчину и поинтересовалась:
– Тоже успел достать? – Мужчина не ответил, но усмехнулся уголками губ и поднялся с места. – Думаю, произошло недоразумение. Георг, ступайте домой