– Ходь сюды… – Лёвка зашел слева от мужика с револьвером, и стал между ним и сейфом, ключи от которого нападавший уже отобрал у сапожника. – Да не дури, паря… не дури…
Невысокого роста мужичок в кепке наставил на Задова пистолет, но руки его дрожали так, что нужно было принимать меры – не ровен час, в треморе своем на курок нажмет. Они сделали несколько шагов по кругу, и вооруженный мужчина оказался спиной к Петьке, которого не приметил.
Лёвка, не сводя глаз с пистолета, заметил на фоне фигуры нападавшего, что Петька опустился на четвереньки – так делали в детстве, чтобы нейтрализовать неожиданным толчком в грудь соперника в уличной драке.
– Ну всё, всё, паря… не шали… – Лева зацепил ногой валявшийся на полу медный самовар и тот с грохотом покатился по полу – у него не было ручек. В одну секунду налетчик потерял бдительность, отвлекшись на этот звук и этого было достаточно, чтобы Лёвка принял экстренные меры: рядом, ножками кверху, лежал крепкий, тяжелый табурет, который тут же полетел в нападавшего. Тот инстинктивно прикрыл лицо рукой, свободной от оружия и сделал шаг назад, споткнувшись о Петьку.
Отбиваясь рукоятью револьвера, мужик разбил Петьке верхнюю губу – тот был вынужден отступить.
– Назад! Назад, я сказал! – человек с наганом поднялся на ноги спиной начал пятиться к выходу. По звуку стало понятно, что его напарник пришел в себя и они, хлопнув дверью, спешно ретировались. Схватка секунд двадцать, не более, но сапожнику показалось – что ему показывают кино в замедленной съемке.
Лёвка осмотрелся вокруг, предварительно убедившись, что самовар холодный, поставил его на свободный подоконник. Женщина так и не опускала рук от лица, наблюдая за поведением новых незнакомцев, а сапожник, тяжело кряхтя, попытался встать, не выпуская нож из правой руки.
– От это не надо. Шинелка почти новая, – сказал Лёвка, собирая с пола пачки купюр и поглядывая на сапожный нож. Следующим движением он деньги положил на старый громоздкий сейф, обозначив свои мирные намерения.
– Конспектируете? – Задов среди валявшихся на половых досках купюр обнаружил множество листов, исписанных аккуратным женским почерком.
– Вы кто такие? – сапожник уже стал между женщиной и Задовым, но, похоже, опасности от визитеров ожидать не приходилось.
– Задов. Лев Задов. Анархист-коммунист.