– Милая, – в люке показалась всклокоченная голова мужа. – Вылетаем через десять минут. Трон утверждает, что если не покопаться в левом шлюзе, до Луны не дотянем. Думаешь, перестраховывается?
– Уверена, – Трея пожала плечами.
– Готова к псевдоегипетским будням? Если повезет, сегодня вскроем гробницу!
– Ты хотел сказать, лабораторию? – Трея прищурилась.
– Если нравится называть Аменхотепа ученым, а не фараоном, я не против. Хоть полярным исследователем.
– Не называть, – уголок губ Треи пополз в сторону, а янтарного цвета глаза сощурились. – Он и был ученым.
– Докажи, – в глазах мужа мелькнула насмешка.
– Докажу, – задрала подбородок, и сжала костяшки пальцев Трея. – Не сомневайся.
Алекс с обожанием посмотрел на упрямую женщину. Умеет же идти до конца, и в заведомо бредовой гипотезе. За эту стойкость и упертость уважал. Даже иногда робел. Правда, безжалостная и жесткая Трея только на работе. В редкие часы семейного досуга рядом с Алексом добрая и покладистая женщина. И видит жену такой только он.
– Если задерживаемся, я свяжусь с Надией. На Луне связь хуже.
– Хитрюга. Связь приличная. Просто окунешься с головой в заведомо ложную гипотезу и думать обо всем забудешь.
– Милый, утомляешь!
– Вот видишь, сколько сил тратится на поддерживание ложных теорий? – Алекс по-мальчишески подмигнул, показал язык и скрылся из вида.
Трея нажала на фото Нади на экране коммуникатора.
Пока устанавливалась связь, Трея задумчиво уставилась в открытый люк.
Алекс, как и Трея, мало изменился за одиннадцать лет брака. Стал еще красивее, еще образованнее. В студенческой среде за безупречную внешность и сложение его звали Аполлоном. Причем, как женская, так и мужская половина. Первый год Трея вообще не верила, что все это взаправду. Что ей могло так повезти. А вот, скоро одиннадцатая годовщина, а их брак не знал ни одной серьезной ссоры, ни одного подобия скандала. Рядом с Треей лучший на свете мужчина, любимый… брат, друг, соратник. Одновременно отец и сын, учитель и ученик, деловой партнер – кто угодно, любая из функций, которые мужчина играет в жизни женщины, кроме одной… И эта одна-единственная, недостающая роль, Трея готова была поклясться чем угодно, запросто перевесила бы все остальное. Роль мужа.
– Эй, бэйб, мне долго ждать, пока намедитируешься на неведомые артефакты? – Нади сидела на краю неприличного размера и цвета ложа, кутаясь в алую шелковую простыню.
– Какие артефакты? – Трея слегка опешила.
– А я знаю, куда ты там пялишься, вместо того, чтобы порадоваться любимой сестре?
– Я помешала? Привет!
– Ты не можешь помешать. Помешала Тара. Вызывала только что с Арттдоумие, они с Ри ищут какой-то ключ. Или бабу, которая сперла этот ключ, я слабо поняла.
– Тара не на Земле?
– Она даже не с Мареком! – восторженно