Я пожала плечами:
– Я клятвенно заверила, что сделаю. Вот, держу обещание.
– Ты что-то хотел? – спросила я после пяти минут молчания. Ни в жизнь не поверю в мизантропный порыв Арсентьева.
– Я уже говорил тебе, что ты сногсшибательно выглядишь? – привычным тоном рокового соблазнителя покосился на меня Славик.
И так правдоподобно у него это получилось, что захотелось откинуть зеркальце и убедиться, что увижу в нем, как и ожидалось, невыспавшуюся физиономию с кругами под глазами (спасибо сессии, а точнее особенностям памяти, которые позволяют этой самой памяти лучше работать почему-то только по ночам и непосредственно перед экзаменом). К слову, физиономию, покрытую завидным слоем сероватого, невзрачного такого цвета, тонального крема… И всклокоченные рыжие короткие волосы… И не серый, почти графитный воротник рубашки, с вышивкой на ней: Angels never die. А не какую-нибудь гламурную фифу типа Левковой, последней пассии Арсентьева.
И этот бесящий оборот речи, почему-то считающийся комплиментом… Хорошо выглядишь. Я всегда слышу его так: ты в принципе, не очень, но каким-то чудом выглядишь сравнительно неплохо…
В общем, быстро сверкнув глазами на Славика, я откровенно скривилась в ответ.
Арсентьев вздохнул.
– Это правда. Хотя ты совсем не похожа на свою мать.
Я пожала плечами. Не всегда дети похожи на родителей. И хоть Лана утверждает, что на своего «урода-папеньку», её выражение, между прочим, а не моё, я, Слава Ей (! Какова?!), не похожа, всё-таки думаю, что определенное сходство должно быть. Потому что с Ланой – Славик прав – мы даже на дальних родственниц не тянем.
А Арсентьев продолжал заливаться соловьем. Я терпеливо выслушала дежурные комплименты глазам, волосам, лицу, фигуре… Даже недоумённый взгляд перевела вниз, на широкие джинсы, надежно маскирующие оную фигуру – так реалистично пел.
А когда в гости «приглашаться» начал, пресекла эту хвалебную песнь брачующегося студиозуса:
– А зачем в гости? Мы с Ланой раздельно живём.
Судя по тому, как Славик осёкся и заморгал глазами, в точку попала.
– Арсентьев, ты серьёзно думаешь, что ты первый придумал ко мне подкатить для того, чтобы поближе с Латаной познакомиться?
– Я.. я…
– Ты, да. Только дружеский совет: твой потолок – закомплексованные студентки, а мадам Шаинская тебя с вероятностью в двести процентов – даже не заметит.
Арсентьев, к счастью, решил не терять лицо, наговорив мне напоследок еще одну кучку комплиментов, звучащих даже правдоподобнее первой. Наверно, с первого курса парень так не выкладывался. Даже жалко его стало. Ведь видит, что его коварный план разгадан, и всё туда же… Или дело здесь не в этом? Что-то я как будто упускаю сквозь пальцы? Или это начинающая развиваться паранойя? А ведь я, не далее, чем полчаса назад, размышляя о своём состоянии, поставила себе диагноз: шизофрения, и, вот, даже к компетентному специалисту приехала, чтобы этот самый диагноз подтвердить?
***
Мне