На брёвнах
Матвей Савельич увидел, что у меня такое неважное настроение, предложил мне на брёвна сесть. И сам тоже сел на брёвна, закурил и говорит:
– Место у нас хорошее… природа… воздух… озеро под боком…
– У вас в лагерь никого не пускают, что ли? – спрашиваю.
– Кого пускают, а кого нет, – говорит.
– Никого не пускают, – сказал я.
Он, видимо, плохо слышал, часто переспрашивал. А тут он совсем не услышал.
– Лодка у меня была, – говорит, – так я её продал… Всё думаю новую лодку сделать, да время никак не найду для этой лодки…
– Чего ж у вас лодки-то нет? У всех лодки есть, а у вас нет…
Я думал, у него лодка есть, думал, он меня на лодке покатает, рыбу, думал, половим, а у него нет…
– Так была же лодка. Однажды её ребятишки у меня украли, так я её по всему озеру искал…
– И нашли?
– Нашёл, да ну её к лешему…
– Значит, вы рыбу теперь не ловите?
– Да ну её к лешему…
– А раньше ловили?
– Раньше ловил.
– А теперь почему не ловите?
– А на кой леший рыба нужна? Кто её чистить-то будет, коли хозяйки нет?
– Почему нет?
– Не женат.
– Почему?
– А во́йны!
– Чего войны?
– Чудак! Всё ж войны: первая немецкая, столыпинская, так? Революционная – два? А после финская, а после Отечественная…
– На войне убили?
– Кого?
– Жену.
– Фу-ты! Как же её убить-то могли, коли её сроду не было. Поскольку войны были.
– А перерывы-то были?
– Перерывы-то? Ну были. А можно сказать, и не было. Не перерывы это, скажу я тебе, чтобы человек спокойно, обстоятельно жениться мог. Это, может, по книжкам там вашим были перерывы. А на самом-то деле не было.
– А как же другие женились?
– Кто другие?
– Отец мой, например, соседи.
– Соседи-то? А бог их знает…
– Да и не только они, – сказал я.
– Да много больно ты знаешь! – сказал он.
– Как же мне не знать! – сказал я.
– Умные все больно стали…
Он замолчал, всё курил.
Наверх мне не хотелось подниматься. Есть тоже не хотелось. Я сидел.
– Начал я себе помещение строить. Лес-то надо рубить? А рядом-то рубить не разрешалось. Сам рубил. Сам возил. А пни ломом корчевал… А потом, значит, ягоды: крыжовник, сморода, а теперь, значит, яблоки собираю… смороду собираю… крыжовник собираю…
– А вас в лагерь не пускают? – спросил я.
– Если участок в культуру привести, в божеский вид привести, можно тебе всё что угодно посадить, ведь так?
– Отчего же вы в то время не женились?
– Когда?
– Войны-то ведь не было.
– А участок-то надо было в божеский вид приводить? А был лес. Ничего и не было. А лес-то, он шишки одни даёт. Вот теперь сколько я крыжовника снимаю? А? Много снимаю! А смороды сколько снимаю? Много! И яблоки, сам