– Ладно, Огненного ты сам сдал, с чертями мы еще разберемся, что теперь уже после драки лапами махать.
Горыныч понял, что он в запале и на самом деле сдал своего брата любимого, и что было делать? Да в том – то и беда, что делать ничего.
Но то, что Балда рассмеялся и не сердился больше, уже это вдохновило Змея и немного облегчило его страдания.
Правда, Огненного они на месте не застали, он успел улизнуть, как только узнал, что и след Балды простыл из лабиринта, нет его там больше.
Черти же метались, как угорелые. Не слишком ли часто в последнее время их пути с Балдой пересекались? С этим надо было покончить раз и навсегда.
Они твердили только о том, что потеряли покой и к старой жизни не будет возврата. Да что о том говорить, легче от этого им не становилось.
Вот они и бросились к Жар-птице, помня, что раньше царевич за ней ездил.
Они убедили царя Гороха, что не прожить ему без той самой птицы, и именно Балда будто бы хвастался, что может ее запросто раздобыть.
Царь поверил чертям, сильно ему хотелось Жар-птицу получить. Так для Балды и было приготовлено новое невыполнимое задание.
Глава 26 Как Балда отправился за Девицей, конем и птицей
И был вечер, и было утро в заповедном лесу.
В то раннее и довольно туманное утро, черти в лесу переполошились хотя такое случалось часто в последнее время, но Лешему это показалось подозрительным.
А паника – вещь заразительная, она передалась и другим духам, не таким суматошным и бесшабашным.
И только чертенок Зосима, такой любопытный и жизнерадостный чертенок не паниковал, а радовался и потирал ладошки.
Черти же говорили все громче о своем любимом властителе, герое героев Балде, о ком им еще нужно было думать и говорить?
№№№№№№№№
Что-то с царем Горохом случилось, может, мухоморов он нанюхался, только на этот раз, когда царевич принес ему одно перо от Жар-птицы, с намеком на то, что надо в путь отправляться, да птицу добывать, мол, засиделся он в царстве, а пока попутешествует, смотришь, и трон освободиться.
Нет, он вовсе не желала зла царю, только очень уж надоело в царевичах ходить. Старшие как-то примирились, делом занялись, а он все никак не мог ни к чему пристроиться. Только трон царский ему и снился. А от беззаботной и праздной жизни и не такое присниться может – это всем известно.
Повертел царь Горох огненное перо в руках, обжегся даже немного, очень ему Жар-птицу получить хотелось, чтобы перед другими царями потом похвалиться. Ведь птички такой ни у кого больше не было.
Только не собирался он больше такую глупость совершать, да Ивана отправлять за ней. Еще в прошлой жизни знал он, что из этого вышло, до сих пор перед волком стыдно, в глаза прямо не взглянешь, хоть и царь.
Правда, Волк щадил царя и всего не рассказывал,