Потом, после всего, они нащупали диван.
– Включи свет, – попросила Маша.
Лампочка зажглась уж очень ярко. Витя смотрел на голую Марию.
– Ты очень красивая, – не погрешил против истины он.
– Я не громко кричала? – улыбнулась Маша.
– Вроде нет, – смутился Виктор.
– Плевать. Мне было очень хорошо. Спасибо тебе.
– Мне тоже.
– Ты не думай, я не такая. У меня хороший муж, добрый сын. Просто… ты мне понравился, сразу.
– Ты мне тоже.
– Давай одеваться. Нас уже потеряли, наверно.
Когда они вышли из досмотровой, на пятом секторе стояла та же тишина. Они прошли в туалеты, а потом, поодиночке, вернулись к столам, где все так же шумели разговоры. Садясь на свое место, Виктор схватил стакан с минералкой – очень уж хотелось пить. И тут же чуть не прыснул выпитое обратно – повернувшийся Гера больно ущипнул его за ляжку и зашептал в ухо:
– Спрячь свое довольное лицо!
Вот ведь зараза!
Домой Виктор ехал как на казнь. Он первый раз изменил жене, и не знал, как себя вести. Перед выездом он десять раз осмотрел себя, одежду, дважды умылся с мылом, смывая возможные следы от запахов, и все равно боялся, что чего-то не учел. Но все прошло хорошо. Жена встретила его приветливо, а когда он достал сменный «заработок» – расцеловала его в обе щеки.
– Как раз собирались с девчонками в город, – защебетала она, – надо Дашку к школе готовить, съездим, посмотрим что-нибудь. Если хочешь, то накормлю, и иди спать.
Все выходные Виктора преследовала дилемма. С одной стороны, он ощущал себя полным подлецом из-за измены. С другой стороны, он вспоминал тот миг, когда он включил свет, видел перед собой эту грудь, эти ноги… «Так делать нельзя, жена меня любит, у меня дочь, в конце концов», – говорила одна его часть. Другая возражала: – «Но она красивая, страстная, ты ведь ей не откажешь, если она снова возьмет тебя за руку и поведет в досмотровую?» У Виктора начинало крепнуть в штанах, и он пытался начать думать о чем-то другом. Два дня прошли в мучениях.
Приехав на работу, он сразу столкнулся