– Мне нужно быть на презентации? – с тревогой посмотрела Инга.
– Конечно! – воскликнул Григорий.
– Нет… я думаю, что мне бы не хотелось, – сказала поэтесса. – Честно, я уже жалею, что дала вам стихи…
– А… а почему на вы? И… и почему жалеешь? – у издателя задрожали губы.
– Вы сами знаете почему, – Инга была само спокойствие. – Сейчас среди нас посторонний человек, я не хочу это обсуждать.
Григорий опустил глаза. Ему нечего было ответить. Он только сейчас заметил, как Аксёнов гладит его ляжку. Он взял ладонь того и отпихнул.
– Я… я бы хотел поговорить об этом, – набрал решимости Григорий.
– А я нет, – усмехнулась она.
Аксёнов ни черта не понимал, отчего так накален воздух над столом, и откуда такие напряженные эмоции.
– Саша, – обратился к напротив сидящему мужчине. – Можно вас попросить показать мне уборную…
– Да, конечно… – поднялся Саша, – у нас два туалета. В доме и за домом, но тот без удобств, так сказать, скворечник.
– Я привык к спартанскому образу жизни, – поднялся и Аксёнов. – Проводите меня, прошу вас. А то случится ЧП. Мой мочевой не выдерживает уже…
– Вот здесь… мне вас подождать? – сказал Саша, когда довел писателя к нужнику.
– Да, будьте любезны… – быстро сказал тот и вошел в «скворечник». Он не закрыл дверь, спустил штаны и, пока журчала моча, демонстрировал парню ягодицы. – Саша, что тогда произошло? Вы обещали прийти, хотя бы без Инги… Я знаю, игра, которую я тогда предложил (он это говорил не оборачиваясь, продолжая отливать) вас тоже возбуждает…
– Я не гомосексуалист, – спокойно ответил Саша. – И я люблю Ингу. Она мне сказала, вы отвратительный ублюдок и извращенец. Я не понимаю, зачем вы притащились и на что рассчитывали…
– Как раз на понимание… Я рассчитывал на понимание ваше, Саша, – обернулся писатель, не пробуя и натянуть штаны с трусами. – Я пожилой мужчина, я обделен всякого внимания. Всё что мне нужно, чтобы человек, который мне нравиться смотрел на меня…
– Чтобы вы дрочили, как сейчас? – равнодушно проговорил Саша и сложил на груди, глядя как тот онанирует в сортире. – Кстати, после того, как мочился, дрочить не стоит. Потом весь день щипать будет…
– Я знаю… это… маленькая жертва для вас…
Саша, услыхав такое, захохотал. Даже согнулся от смеха. А член Аксёнова стал выталкивать первые белые струйки. Он подошел к парню и несколько капель повисли нитями на штанине Сашиных брюк.
– Ты что делаешь, гадёныш? – перестав смеяться, зло сжал кулаки парень.
– Я всё исправлю, – вдруг писатель встал на колени перед Сашей и разом слизал свою сперму с брюк.
Для Александра это было шоком. Он не знал, как поступить. Не бить же «пожилого человека». Он… надеясь, что не повредил… пихнул того коленом и быстро зашагал…