Приэльбрусье. Дверь в чужие миры. Никита Леонидович Чуркин

продавщица, впарившая нам эту пиротехнику, залежавшуюся после нового года. Впрочем, я не особо противился, решив снять ролик спуска с горки с этой пиротехникой, чтоб потом выложить на ю-туб, или в свои аккаунты в соцсетях. На поле брани, после бегства противника обнаружилось копье, с наконечником из какого-то черного металла, тушка убитого животного и продукты жизнедеятельности мамонта, а может и аборигена. Сообразив, что мясо можно поджарить и утолить наконец, свой дикий голод, я извлек из рюкзачка свой походный кривой тесак, нарубил веток, вырезал филе, по своему вкусу, набрал кусков дерева, оставшихся на берегу от половодья, как я предположил, и, наконец, расположил свои импровизированные шампура с кусками мяса над костром. Вскоре дым костра приобрел ни с чем несравнимый запах жареных шашлыков, и я неожиданно обнаружил себя отгрызающим кусочки мяса со своих веток-шампуров. Заморив червячка, я было впал в сытое безразличие, но взяв себя в руки, счел нужным осмотреть окрестности, раз уж меня сюда занесло. Собрав свои пожитки, забросил тушку своей недоеденной добычи на каменную полку над пещерой, мимо которой прошел, и потопал вверх по ручью.

      Вскоре я набрел на несчастного мамонта, запутавшегося своими постромками в прибрежных кустах, и решил его пока не беспокоить, а распутать на обратном пути. Прибрежная тропа стала сужаться и забирать вверх, а я, не встретив на своем пути ничего для себя интересного, повернул обратно, решив распутать мамонта, и, если тот не слишком дикий, забрать с собой, а если заупрямится – отпустить восвояси. Мамонта я нашел там-же, где и оставил, с большим трудом распутал канатообразную веревку и попытался потянуть за собой флегматично жующего окружающие кусты тушу мамонта. Первая попытка ни к чему не привела. Тогда припомнив, что абориген подергивал его за свисающие со зверя веревки, привел постромки в первоначальное положение и потянул один из них, желая развернуть зверя назад, к пещере, внезапно в своей голове я ощутил что-то в виде вопроса, будто мое лицо попыталось мысленно принять вопросительное выражение, не знаю еще, как объяснить свои ощущения. Примерно полчаса мне потребовалось, чтобы поверить в то, что это мамонт пытается вступить со мной в контакт. Наконец, после ряда экспериментов, я попытался представить пантомиму, будто поворачиваюсь и иду, и к моему удивлению и радости мамонт развернулся и зашагал к пещере. Волокуша во время панического бегства несколько пострадала, но еще вполне могла выполнять свою функцию. Шагая за мамонтом, я поднимал с земли палки, куски дерева, ветки и кидал их в волокушу, подумав, что запас дров мне не помешает, а заодно и тренировался в управлении своим новым транспортным средством, представляя, как он доворачивает то вправо, то влево. Получалось примерно через раз, но получалось! К пещере мы добрались довольно быстро, я остановил мамонта со второй попытки, и принялся разгружать волокушу, подкинув в угасающий костер дров. Положив сверху пару бревнышек, пытаясь изобразить подобие нодьи, я погнал бедное животное в другом направлении, рассудив,