– Крррасавчик! – погрозил я отражению указательным пальцем и рассмеялся. – Спорт – это наше всё!
Сколько себя помню, я ежедневно тренировался. И чем только я не увлекался. Восточные единоборства, горные лыжи, спортивное ориентирование, велосипед, баскетбол отнимали всё свободное время. Отсюда и атлетическая фигура, не гора мышц, конечно, но всё очень и очень достойно. Физические нагрузки наполняли меня гормонами счастья, а великолепный внешний вид провоцировал ко мне живой интерес у противоположного пола. Проблема была только в том, что на умственное развитие времени совсем не хватало. Хотя, зачем оно мне – водителю и автомеханику от Бога? Школу с горем пополам закончил и ладно. «Природное обаяние, спорт и оптимизм компенсировали тебе недостаток образования», – так однажды утешила меня бывшая одноклассница Леночка – ходячая неприятность и беспросветная зануда, но верный друг.
Самосозерцание длилось вот уже четверть часа. Напоследок, окинув отражение в зеркале придирчивым взглядом, я с удовлетворением решил, что к пляжному сезону готов. Красавец блондин с обаятельной белозубой улыбкой – мечта всего женского пола от 16 до 60 лет. Сам бы в себя влюбился, если бы был девчонкой. Генка – мой закадычный друг с ярко рыжими волосами и забавными веснушками на лице, с пеной у рта утверждает, что я – копия актёра Василия Степанова, сыгравшего МакСима в «Обитаемом острове». Подозреваю, что он банально завидует моему незаурядному росту и внешности, потому что меньше чем на лавры Аполлона я не согласен! Все знакомые девчонки, кстати, считают также.
Несколько раз в комнату потихоньку заглядывала мамка, на цыпочках подходя к приоткрытой двери. Она любовалась мной и прятала улыбку в кулачок. Я её баловень, единственный и самый любимый сыночек. Матушка всегда была добра ко мне, прощая все мои проказы. А их было… каждую минуту по три. Маленький я часто приставал к ней с просьбой о братике или сестричке, но здоровье не позволило ей больше иметь детей. Поэтому она всю заботу, нежность и любовь отдавала мне с отцом.
Из-за противоположных взглядов на моё воспитание у родителей иногда возникали бурные дебаты. Папка считал, что мама меня «залюбливает», портит вседозволенностью и телячьими нежностями. В противовес матери он воспитывал меня мужскими разговорами по душам. Отец в отношениях со мной отличался сдержанностью, дисциплиной и строгостью. В целом родители соблюдали баланс кнута и пряника. Наверное, поэтому я вырос у них таким очаровательным обалдуем.
Не буду скромничать, с семьёй мне очень повезло. Любой кто, знает моих родителей, не даст соврать. Между ними уже больше двадцати пяти лет сохраняются искренние, дружеские, нежные отношения. Любовь между ними вспыхнула ещё в школе, когда детьми их посадили за одну парту. Это было закономерно. В маму невозможно было не влюбиться. Умница и красавица с длинной светло-русой косой, она будто сошла со страниц русских сказок. А батя – высокий, красивый, спортивный парень под стать ей, словно богатырь из древних былин. Он провожал её домой, защищал от хулиганов, носил на руках, а на перемене с чистой совестью списывал домашние задания. Это была самая красива пара в школе! Когда отец вернулся из армии, они создали крепкую и счастливую ячейку общества. Отец до сих пор частенько носит маму на руках, приглашает на свидания, дарит цветы, а она как девочка краснеет, слыша его комплименты.
– Запомни, сын! – наставительно говорил он мне, поднимая указательный палец вверх, – свою любимую женщину нужно завоёвывать всю жизнь. Довольная жена залог счастливой семейной жизни.
Сам он каждое утро перед уходом на работу готовил завтрак и расклеивал по всему дому записки для матери с признаниями в бесконечной любви, оставлял для неё маленькие сюрпризы в самых неожиданных местах. Ещё спящей он шептал ей на ушко нежности, заряжая хорошим настроением на весь день.
Я смотрел на них, запоминал модель идеальной семьи и знал: когда-нибудь встречу ту, которую полюблю всей душой как отец маму, и будет у меня такая же дружная и счастливая семья. Но хотя девчонки со второго класса забрасывали меня записками с признаниями в любви, ответить им взаимностью я не мог, ибо сердце моё пока было абсолютно свободным.
От самосозерцания меня оторвал резкий звонок в дверь, затем ещё один и ещё. Кого там нелёгкая принесла? Звонок трещал уже без остановки. Генка! Только он мог так названивать без риска для здоровья. И я хорош, совсем забыл, что сегодня мы с друзьями собирались встретиться, повеселиться, съесть пиццу и тряхнуть стариной.
– Я открою, – прокричал я, выскочившей из кухни, перепачканной мукой, матери. Она тепло улыбнулась, и кивнула, возвращаясь в свою кулинарную мастерскую.
На ходу запрыгивая в джинсы, я поскакал к двери. Пол был мокрым и скользким, мама только закончила уборку. Я чудом не рухнул, на бегу натягивая джинсы. Когда подходил к входной двери, она уже сотрясалась от ударов. Генка пустил в ход ноги. Я встал с краю и резко открыл. Рыжий черт, который стоял ко мне спиной и с остервенением молотил в нашу дверь ногами и пятой точкой, потерял равновесие и ввалился в квартиру.
Повезло