Я в темноту чернильного бессилья
Нырнуть хочу! Сиянье, уходи!
Сигнальною ракетой вспыхнет образ,
Как лампой хирургической слепи́т,
И боль, срывая силы воли тормоз,
Мне бьёт под дых внезапно и нао́тмашь, -
Беззвучный стон… Ну только бы убит!
Но нет… куда там… застучал моторчик,
Сознанье возвращается, увы…
Опять удар! И вновь от боли корчусь,
Спасительная темень рвётся в клочья,
И снова свет сжигает мне мозги.
Я днём тебя люблю,
мой свет,
сиянье,
чудо!
Когда асфальтом небо кроет ночь,
Я через боль тебя люблю
живу покуда…
Сжигай, слепи!
Я знаю… тебе трудно…
Но не гони меня! Мне без тебя невмочь.
Эволюция
Она его звала куда-то к звёздам,
А он же дикий, и летать-то не летал,
И жил – как рассуждал – так сухо, просто,
И чёрно-белым мир свой рисовал.
Она вломилась как ОМОН, как вихрь,
И поломала, разметала всё.
Вдруг жизнь из скучно-серой, склизко-тихой
Забулькала ускоренным кино.
И тина на болоте быта, дрогнув,
Разверзлась, капли жижи расплескав,
И вот уже несмело, понемногу
Тянуться стал глазами к облакам!
Потом шажок, ещё один – на берег,
Как в новый мир, с опаской, чуть дыша.
Спеши, спеши вдыхать его скорее!
Вот, меж лопаток, крылья уж шуршат.
Разбег, толчок и взмах натужный крыльев,
И в шоке расширяются зрачки.
Средь веток почерневших жёлтых листьев
Штурмует каждый метр высоты.
И вот она – сияющее чудо!
Все звёзды рядом, счастья через край!
И тины даже не было как будто!
Мораль: болота свои чаще покидай!
Родная, с добрым утром!
Жаль белой краски ночью не достать,
И красной нет, и даже перламутра!
Зачем? Чтоб под балконом написать
Размашисто: «Родная, с добрым утром!»
Чтоб, выглянув с утра она в окно,
Увидела и просто улыбнулась,
Чтоб день грядущий был счастливым сном
И радости минуты век тянулись!
Я с дворником потом поговорю,
Всё объясню и попрошу прощенья:
«Прости, дружище, я её люблю,
Дарить хочу ей чудные мгновенья!»
Он всё поймёт, – любил однажды сам,
Но до таких безумств не догадался,
И с завистью ответив «Всё тамам!»
Вдруг спросит: «В банке колер не остался?»
Отдам остатки краски я ему
И кисти подарю ещё в придачу,
Он побежит, крича мне на ходу:
«Спасибо, друг! В любви тебе удачи!»
Дождусь тебя из сонного подъезда
И, подхватив на руки, прошепчу:
«Тебя я сильно-сильно, честно-честно,
Родная моя, милая, люблю!!!»
Отрыв
Валидолом кормились родители,
Мой