То, что проституция вросла в мой образ жизни, ясен пень. Но сегодня, когда ехала на стажировку, совершенно невыспавшаяся, поняла, что серьёзно настроена на то, чтобы вернуть жизнь в обычное русло. Всё во мне борется с этим решением. Нет, я знаю, что буду ходить на эту работу, а однажды вернусь в офис. Но, чёрт, так неохота. Неохота и всё. Я просто знаю, что это надо. Надо ради Бори. Но мне лично это не надо.
Если бы я его не встретила, ко мне бы по-прежнему приходили мужчины, и я бы их развлекала, и весь день мой проходил бы в улыбках, чулках и болтовне. Мне было бы комфортно, это я знаю. Иногда – через силу. А сейчас каждый день будет через силу.
Всё ради мужчины. Французы говорят: «Ищите женщину». А я скажу: «Ищите мужчину». Я слишком люблю мужчин, чтобы окончательно забросить проституцию, и слишком люблю Борю, поэтому вынудила себя на эту работу.
Не знаю, как долго мне удастся удерживать баланс и совмещать всех этих мужчин – нелюбимых и любимого, но я смогу. Или не смогу. Время покажет. Сегодня я совсем понурая.
18 сентября 2012 03:05
Я сегодня встречалась с мужчиной, который показался мне необычным. Глядя на него в обычной жизни, я бы никогда не подумала, что в этом человеке могут вообще кипеть какие-то страсти и даже сексуальное желание. Вообще сомневаюсь, что обратила бы даже внимание на него, настолько он показался серым, безликим и неодушевлённым.
Программа у меня с ним была обычной, а потом мы пошли на кухню чай пить. Он рассказал мне о жене, которая сейчас в Тольятти у сестры, о дочери, которая переехала к какому-то непутёвому молодому человеку-сокурснику, о себе. О том, что у него есть женщина, очень яркая и страстная, бывшая учительница химии его дочери. Он рассказал о том, как непросто ему приходится дома и как сложно с любовницей, потому что он не окончательно решил, готов ли уйти из семьи, и не совсем понимает, нужен ли своей учительнице. Она ему нужна, он мог бы бросить жену. Просто ему надо быть уверенным и знать, что есть смысл.
Мне было интересно наблюдать за ним, когда он это рассказывал. Он говорил спокойно, казалось, что его это почти не волнует на самом деле, хотя те детали, самые мелочи, которым не каждый придаст значения, выдавали его с потрохами. Я слушала его и понимала, что внутри у него – пожар.
Учительница будет с ним или не с ним. Просто будет. Не всегда рядом. А он будет с семьёй. Будет думать о том, что надо уйти от жены, что нельзя потерять из вида дочь. Он не начнёт новую жизнь, потому что чуть-чуть опасается, что уже немного поздно. А пожар так и будет в нём гореть, до последних его дней. Останется внутри него, скрытый этой серой невзрачной маской, деланной строгостью, деловитостью. Выпустить пожар наружу – значит потерять лицо. Или просто так задумано природой, что в ком-то пожар горит внутри, а не пылает вовсю, чтобы освещать округу.
– Я ещё позвоню?
– Да, да, конечно,