Старик, – и куда подевался сначала деревенский раззява, потом стеснительный дедок, а потом и почти что священный безумец? – с чувством собственного достоинства подошел к стойке и вперил взгляд своих выцветших глаз в Зайца. Не обращая внимания на недоуменные взгляды из угла, а может и впрямь их не замечая, старик, как ни в чем не бывало, молвил, видимо, объясняя своё поведение:
– Так, проверял кое-что.
Объяснение ничего Зайцу не объяснило, но он с умным видом покивал своей крупной головой, как бы говоря: чего тут непонятного, бывает, что нужно человеку кое-что проверить с помощью оглашения какой-нибудь несуразности! Про себя же заметил: не пророк, и тут же забыл про надпись, сделанную на слое пыли.
– Мне бы перекусить с дороги, и закуток для ночлегу.
С этого и надо было начинать! – мысленно прошипел корчмарь, – А не устраивать тут непонятные проверки. Старик же услышал совсем другое:
– Вторая камора свободна. Там два окна с видом на двор, полатей четыре, но платить только за одно место, нужное ведро прямо при выходе стоит, для особо ценных вещей ларь на запоре имеется, – заторопился перечислять Заяц, и осекся, ибо вещей у старика при себе считай что и не было. – Э-э-э, вместе с кормежкой, одна ночь обойдется в четыре гривны.
Старик молча выложил на стойку перед Зайцем сколько было запрошено, получил в обмен на гривны увесистый ключ и потопал вверх по лесенке.
– Еду скоро принесут! – крикнул вдогонку Заяц.
Перед тем, как ссыпать гривны в свой передник, Заяц мельком отметил, что чеканка у них зибуньская. Да-а, эвон из каких далей старик… А может и не оттуда вовсе, а просто гривны ему такие в руки пришли, почему нет. Постояльцы из первой каморы