– Ну что ж сеньора, прощайтесь. Мои люди ждут, – безжалостно сообщил он.
Несчастная женщина обняла и расцеловала Тэо, а мальчик был серьёзен и слёз не лил.
– Я провожу его, – потребовала мать и вышла за дверь, дон Альканис не стал противился.
Малыш залез в повозку, в которой уже сидел Жермон де Дюпре со связанными руками.
– Трое испанцев боятся одного француза? – усмехнулась графиня, оглядывая сопровождающих сына людей.
– Я решил перестраховаться, сеньора, – ядовито усмехнувшись, ответил дон Хосе. – Вдруг пирату взбредёт в голову удрать и украсть мальчишку, – пояснил адмирал, и Эстель нахмурилась, именно на это она и рассчитывала, выбирая сопровождающего для ребёнка. Графиня помнила, с какой изобретательностью барон находил слова, когда так ловко, «переводил» ворчанье псевдо Дюрана и надеялась на его сообразительность.
– Месье де Дюпре должен вернуться и лично сообщить мне, что с моим сыном всё в порядке, – требовательно заявила женщина. – В противном случае я не дам согласия на брак, и вы не получите состояние моего мужа, – пригрозила она.
– Не смейте беспокоиться моя дорогая Эстель, – улыбнулся сеньор. – Но не надейтесь, что месье сможет сообщить вам, в какой монастырь отдали ребёнка. Ему завяжут глаза, что бы у вас не появилось желание забрать его оттуда, – словно издеваясь, сообщил дель Альканис.
«Маркиз всё предусмотрел и подобную возможность тоже», – с раздражением подумала сеньора.
– У меня больше поводов не доверять вам, адмирал, – презрительно ответила Эстель, стараясь не показывать своей досады.
Мать ещё раз обняла сына, и повозка тронулась. Женщина, провожая глазами сына еле сдерживаясь, чтобы в голос не разрыдаться и тихо утирала слёзы, но не успела телега скрыться за поворотом, как маркиз заявил:
– Дорогая, в субботу я устраиваю приём, на котором намерен объявить о нашей помолвке.
Эстель сморщилась от фривольного обращения мужчины и гневно ответила:
– Вам не кажется, адмирал, что вы слишком торопите события? Вы предлагаете мне развлекаться на балу, когда я ещё не успела оплакать мужа? Это нарушает элементарные приличия и переходит все границы! – взбунтовалась она. – Траур по мужу следует носить не менее года, – напомнила вдова общепринятые правила.
– Общество поймёт, – холодно усмехнулся сеньор. – И вам придётся присутствовать на балу. Я ведь могу и передумать насчёт вашего воронёнка, – зловеще процедил он.
– Теперь вы всю жизнь будете шантажировать меня сыном? – возмущённо вскинула подбородок графиня.
– Если вы будете вести себя благоразумно, то нет, – высокомерно ответил сеньор. – Я привык, что бы мне подчинялись, а потому советую быть ласковой и послушной, – добавил адмирал.
Чувствуя, как в её душе поднимается