– Я был стрелком на морском охотнике. Тесная бронированная рубка и скорострельная пушка – мое рабочее место. Однажды нас атаковали «Мессеры». Было очень жарко. Я открыл бронированную дверь и высунул в проем двери ногу. Стало немного легче дышать, но при очередном заходе самолета две немецкие пули попали именно в то место, где находилась моя нога. На этом моя война закончилась, но я остался жив. И это самое главное. После этого рассказа он обычно брал в руки гармонь и пел частушки, из которых мне запомнился один куплет:
– Хорошо тому живется,
У кого одна нога.
Пару валенок не надо
И порточина одна.
Одна из моих бабушек немного умела писать и записывала в тетрадку все, что ей было интересно. Обычно, это были выписки из местных газет без каких-либо комментариев, сообщения о ценах, погоде и об интересных событиях в нашей семье. Потом этот своеобразный дневник продолжила моя мать. Часть из этих записей сохранилась благодаря тому, что однажды я их использовал для сочинения в школе на тему «История родного края. Обычно по русскому языку и литературе у меня были отличные оценки. В этот раз я получил «хорошо». На следующий день Гейла Ивановна Риганелович – преподаватель литературы – пришла к моим родителям и сказала:
– Спрячьте это сочинение подальше и никому не показывайте и, упаси бог, не говорите о том, что я его вам вернула.
Весь дневник моя мать уничтожила вместе с другими документами, когда без объяснения причин начались аресты друзей моего отца в 1949 году. В том числе были сожжены почти все старинные иконы и прекрасно выполненный плакат «Трехсотлетие дома Романовых», на котором были изображены все российские царствующие особы.
Беспокойство учительницы было, по-видимому, вызвано следующими фразами из моего сочинения:
– Начиная с 1887 года, в наш край прибыло много ссыльных высокообразованных людей. Среди них учителя, врачи, инженеры. Ссыльные прибывали как при царской, так и при Советской власти. В Северо-Казахстанскую область было депортировано в начале 1944 года около 16 тысяч чеченцев и ингушей. Лишь очень немногим из них было выделено жилье. Большинство переселенцев выкопали землянки за пределами города, а потом начали строить саманные домики. Этот район горожане называли «Копай».
Только сейчас, в преклонном возрасте, мне стало понятно, насколько чудовищное преступление было совершено под руководством И. В. Сталина по отношению к целому народу. Гейла Ивановна понимала это уже тогда.
Много крови местных жителей было пролито во время революции, крестьянских и кулацких восстаний. Об этом свидетельствуют следующие записи в дневнике, которые я дословно вставил в мое сочинение:
– 1916 г. Зима тяжелая. Воз сена 5—6 рублей. 16 кг хлеба до 2р.
В связи с мобилизацией на тыловые работы