Аркадий стал мужчиной в 14 лет, и с тех пор у него было много девушек, особенно в порте Ванино, да и в Казани он быстро завел знакомства и не скучал в одиночестве. Он нравился девушкам и знал это. Диапазон знакомств был довольно большой, самой старшей его женщине, хирургу в госпитале, где его латали, было почти 36, а младшей вряд ли исполнилось 14. Поэтому он был довольно искушен в амурных делах и знал, как смотрит женщина на мужчину, которому не сможет отказать, даже если еще сама не знает об этом. Именно так смотрела на него жена лейтенанта. «А что, все может быть… Тесновато здесь, правда, все на виду, ну да поживем – увидим», – решил сержант.
А вот лейтенант Аркадию сразу не понравился. Будто на парад собрался. Чистенький, гладенький, выправка – ой-ой! А по горам-то ты, дружок, совсем не лазил – там лоск махом слазит.
«Лазит, слазит – мда… ну и "выражевываетесь" вы, сударь, – мысленно усмехнулся Аркадий. – Читаете последнее время совсем мало. Все война да горы, никакого времени на личную жизнь. А вот у лейтенанта есть время. Даже эта самая личная жизнь есть, прямо под боком. И зачем же ты жену на боевое дежурство притащил, а, лейтенант? Интересно, что же ты за птица, лейтенант? Очень интересно».
Старшему лейтенанту Малахову сержант тоже не понравился с первого взгляда. Неопрятно одет, в пыли. И что, что с дороги? Мог и отряхнуться перед докладом командиру. Слегка вальяжная походка, ничего якобы не выражающий взгляд. Побыв на высоте всего несколько минут, он подходил к нему как будто он здесь хозяин, а не Малахов. Ага, на Наташку косит, впрочем, это не новость, на нее все заглядываются. А вот то, как Наташа на него посмотрела, вот это новость! Так она смотрела только на него – тогда еще курсанта Малахова, еще до аборта. А потом фонарики в глазах погасли. И хотя внешне все оставалась по прежнему, Наташа явно несколько охладела к нему. Это, конечно, хорошо – чем быстрей они расстанутся, тем лучше. Но сколько это может продолжаться? В Афганистан ведь она за ним зачем-то поехала. А каждый день, прожитый в гражданском браке, – пятно на его репутации. Конечно, отец поможет, дотянет до полковника быстро насколько позволят приличия. А дальше? Дальше трудней, и вот тут конкуренты и завистники припомнят все что можно, и его гражданский брак в первую очередь. Больше у него, золотого медалиста школы, отличника по боевой и политической «хвостов» пока не было. А сержант, значит, Наташке понравился – хорошо если бы увел. А еще лучше застукать бы их на измене. Пара ударов по его нахальной морде сержанту явно не повредят.