Снова пройдя длинный коридор и бесконечные лестницы, мы с Натальей вернулись в декораторский цех, где теперь, кроме Оли, находилась еще одна девушка, совсем молоденькая.
– Алена, познакомься, это Татьяна. Новенькая. Будет работать с нами.
– Здгаствуйте, – сказала Алена, повернув ко мне сияющее счастьем лицо.
Признаюсь, меня немного удивила такая реакция на мое появление, ведь она видела меня в первый раз. Что же могло ее так обрадовать? Однако через минуту девушка обратилась к Наталье и с таким же счастливым выражением сообщила ей:
– Наталья Виктоговна, в буфете булочки пгодают. Свежие! Пгинести вам?
Похоже, выражение счастья и радости было естественной реакцией Алены на все жизненные проявления. О, счастливое детство, где ты?
– Что ж, сбегай, принеси, – ответила Наталья, взглянув на часы. – Уже и обедать пора. Да и для Тани тоже купи, не забудь.
– Нет, нет, что вы, мне не нужно.
– Ничего, посидите с нами, чайку попьете. Получше познакомимся. Нам ведь теперь вместе работать. Сегодня я вас задерживать не буду, а завтра приходите к девяти утра. Попрошу не опаздывать.
– О да, да, конечно. Спасибо, что взяли меня, – произнесла я, с благодарностью взглянув в глаза Наталье.
– Ничего, ничего, поработаете. На эту зарплату ведь тоже не особенно идут.
– Да, зарплата, она… Наверное, из-за этого у вас и вакансия появилась?
Наталья нахмурилась, и выражение ее лица стало жестким и отчужденным.
– Нет, не из-за этого, – холодно проговорила она. – С девушкой, которая работала здесь до вас, произошел несчастный случай. Она упала в люк из плотницкого цеха, когда оттуда спускали декорации. И разбилась.
– Да что вы? Как жаль! А где он, этот плотницкий цех?
– Прямо над нами. Были открыты оба люка, и у них, и у нас, так что она упала оттуда прямо на сцену, ну и… Даже «Скорая» не успела приехать.
– Какой ужас!
– Здесь большая высота, будьте поосторожней. Когда люки открыты, близко к ним не подходите.
Прибежала из буфета Алена вся в улыбках и свежих булочках, и мы сели пить чай. В продолжение чаепития я старалась составить представление о женщинах, с которыми работала Оксана и с которыми теперь предстояло работать мне. Тянет ли какая-нибудь из них на подозреваемую?
Алену я исключила сразу. Не говоря уже о нежном возрасте, который совсем не вязался с таким страшным преступлением, как убийство, общий психологический портрет этой девушки исключал самую мысль о каких-либо подозрениях. Было совершенно очевидно, что никаких потаенных замыслов она не вынашивает, никаких обид ни на кого не держит, что вся она такая, как есть, вся тут, как на ладони, и что совесть ее совершенно чиста.
Но к Наталье и Ольге, несомненно, стоило присмотреться повнимательнее.
Наталья была доброжелательна и, кажется, не подвержена тем внезапным приступам раздражения, которые частенько бывают свойственны дамам-начальницам. Она держалась спокойно и естественно,