– Здравствуй, Володя, – сказала она. – Нам нужно поговорить.
– Здравствуй, Маша, – ответил я, показывая рукой на соседнюю деревянную лошадку. – Присоединяйся, поскачем вместе, видимо, нам по пути…, заодно и поговорим.
– Нет, Володя, – сказала она. – Нам лучше разговаривать не здесь, нам лучше уехать из этого места. Уехать как можно скорее и как можно дальше. Садись в машину.
Я молча посмотрел на себя – мокрая пижама, грязные тапки.
– Куда я сяду в таком виде? – ответил я. – Нужно хотя бы переодеться, я же тебе сиденье испорчу.
– Плевать на сиденье, садись, – сказала она, – возможно, времени уже не осталось.
Я сел в её «мерседес», часы на приборной панели показывали 4.38. Уже наступало воскресное утро.
Маша объехала круглый газон, свернула на пустынную улицу и вдавила акселератор в пол.
– Стой, Маша, – внезапно сказал я, – мне нужно вернуться в больницу.
– Если тебе нужен твой сотовый, – сказала она, – то можешь не беспокоиться, он у меня, да и документы твои я смогла забрать. Вот с вещами сложнее, они в камере хранения, а раньше девяти туда не попасть. Или ты хотел с Лизой попрощаться?
– Нет,… а… спасибо, – промямлил я. Своим вопросом она вывела меня из равновесия.
– Я, Володя, всё понимаю, но вот Лиза… она же девчонка совсем, лет на 20 тебя моложе… Мне сложно тебя понять, к тому же это ускорило процесс деструктуризации реальности. Ладно, сейчас не до этого, – продолжила она, – возможно, это тоже фокусы изменения реальности, а ты этого знать не мог, да и я до вчерашнего дня ничего не знала. Мало того, даже слушать не стала бы никого, таких тем для меня вообще не существовало. Но лучше рассказывать всё по порядку…
Маша замолчала. Может быть, думала, с чего начать, а может быть, не хотела отвлекаться от управления автомобилем.
Молчал и я, но по другой причине. Мне не хотелось ни говорить, ни спрашивать ни о чём. Я устал от непрерывных колебаний реальности и своего разума.
Сев в машину, я отдал свою судьбу в руки Маши и безропотно ждал, что будет дальше. На что-то другое у меня в тот момент просто не было сил.
Маша оказалась хорошим водителем, не прошло и пятнадцати минут, как мы выехали за черту города, проскочили Сестрорецк, а чуть позже уже неслись по шоссе в сторону Выборга.
– Надеюсь, мы не в Финляндию едем, – нарушил молчание я. – А то боюсь, что в этой пижаме меня туда не пустят, да и загранпаспорт я дома оставил.
– Очень смешно, – сказала она. – Как ты можешь шутить, когда рушится всё?
– А это, Маша, как пир во время чумы: чувствуешь, что скоро помрёшь, так хоть повеселиться напоследок, – ответил я.
– Ты, наверное, и с Лизой поэтому… – сказала она.
Это был удар ниже пояса, причём в прямом смысле этого слова. На это я не смог ей ответить. Не мог же