– Вы понимаете, чем это для меня чревато? – сказал он, – Вы внесете в коллектив разобщенность, а это плохо отражается на работе.
– Я понимаю, – сказала Лана, – И меня это не волнует. Вы пообещали. Конечно, вы все равно можете мне отказать, но тогда причина станет очевидной. Дискриминация инвалидов, пока что, в нашей стране незаконна. Так что я смогу пойти с этим в правозащитные органы и в какую-нибудь местную газетку. И это тоже плохо отразится на вашей работе.
По правде говоря, у Ланы и в мыслях не было обращаться в суды или средства массовой информации. Первые в ее стране были безнадежно коррумпированы, а вторые никогда на памяти Ланы не говорили ничего хорошего о Дифференциалах. Однако Росс этого знать не мог, и Лана не считала аморальным оказать на него небольшое давление.
– Что касается недопонимания, – продолжала она, – Я уже привыкла, что везде, куда я ни приду, меня ненавидят. Даже сейчас – вы смотрите на меня и ненавидите. Но я и не нуждаюсь в вашей или еще чьей-то симпатии. Мне просто нужна работа. И я могу по возможности не контактировать с коллегами. Уж точно я не собираюсь выпивать с ними после работы.
– Сомневаюсь, что вас когда-либо пригласят, – сказал начальник, – Впрочем, это неважно. Я даю вам месяц испытательного срока. Если справитесь и выдержите – останетесь здесь.
Испытательный срок означал, что ее смогут погнать драной метлой в любой момент за любой самый незначительный промах. Лана понимала, что для Росса это еще один, последний шанс избавиться от нее. А потому предвидела, что щадить ее не будут. Как в плане работы, так и в плане отношения.
Этот месяц, пожалуй, стал самым тяжелым в ее жизни. Даже в школе ей не приходилось сталкиваться с таким прессингом. Хотя школьная травля была куда более жестокой, чем на работе. Но если там над Ланой просто издевались, то здесь ее откровенно выживали.
Начальство давало самые сложные задания и ставило почти невыполнимые сроки. Порой Лана не то что не ходила на обед, но даже не отлучалась в туалет, чтобы успеть сделать всю работу. Часть работы она брала на дом и там засиживалась за компьютером допоздна.
Коллеги все это время оказывали дополнительное давление. Одна женщина постоянно «нечаянно» натыкалась на Лану, ссылаясь на свое плохое зрение. Причем делала это именно тогда, когда в руках Лана держала чашку кофе. Дважды латте оказывалось на ее одежде, на третий раз она научилась боковым зрением отслеживать любительницу столкновений и вовремя уворачиваться. Каждое утро Лана обнаруживала на своем стуле канцелярские кнопки, лежащие острием кверху и приклеенную к столу компьютерную мышь. На ее рабочий е-мейл постоянно приходили анонимные