В те дни они все время проводили вдвоем. Таис не слишком нравилась светская жизнь, и сколько могли, они прятались от соседей и посторонних.
Сколько раз вечерами они оставались у камина с томиком Шекспира. Она любила и роскошь, и уют, а он почти никогда не обращал внимания ни на то, ни на другое. Его и радовало и печалило это равнодушие.
Он злился на тупых и чванливых лордов и графов, которые были чаще всего смертельно скучны, почти непереносимы. Многие из них хранили скелеты в шкафу, невесть откуда пришли, порой оказывались настоящими проходимцами, брехунами и недоумками. И он говорил им это прямо в лицо, нимало не смущаясь.
Герцог Ра хорошо помнил тот день, когда она торжественно, но с грустной улыбкой сообщила о том, что у них будет ребенок. Она предчувствовала что-то и не скрывала своего страха перед неизвестностью. Хотя держалась молодцом и не хотела его огорчать и тревожить. Таис волновалась, прежде всего, из-за того, что ее точеная фигурка станет безобразной. Ее беспокоила и нестерпимая боль при родах, о которой так часто рассказывали родственницы. О том, что она подарит жизнь новому существу, она в эти минуты совсем не думала. Он вызвал в замок лучших лекарей, был так заботлив и внимателен. Но ничего не помогало, страх господствовал в ее душе, не он ли и погубил ее тогда?
№№№№№№
В те страшные дни она замирала от ужаса, а потом, обессилев от мук, лежала поразительно бледная и неподвижная. Время тянулось бесконечно долго. Когда ребенок родился, и все услышали его пронзительный плач, счастливый отец в изнеможении благодарил небеса за то, что все кончилось благополучно, но как выяснилось, радовался он рано.
Весь в ленточках и кружевах живой пакет был прекрасен. Но в следующее мгновение герцог с ужасом взглянул на дверь, где было удивительно тихо. Тишина показалась ему зловещей. Он боялся туда войти, никак не мог сделать эти несколько шагов. Но лекарь уверил его в том, что все обошлось, хотя роды были очень тяжелыми, и она потеряла много крови. Он поверил доктору, которого хорошо знал прежде, но дурные предчувствия не оставили его.
Таис лежала поразительно бледная, но, увидев его, постаралась улыбнуться. Он несколько дней не мог сомкнуть глаз, и казалось герцогу, что вообще больше никогда не сможет заснуть. Но шаги служанок в коридоре, заставляли его вскакивать, он прислушивался к их голосам, и знал, что случится. Ей не становилось лучше. Большую часть времени Таис была без сознания. За эти три мучительных месяца она больше так и не поднялась с постели.
Но почему же все оказалось так кратко, и было так скверно? В чем они так провинились пред небесами, что не заслужили пощады?