Наши сомненья и наши тревоги встречали.
Что это? Сон. Не пора ли уже просыпаться,
В голосе звон, в этом ливне чего нам бояться?
Дикой ордою просятся в полночи мимо
Снова скитальцы у стен покоренного Рима.
В жизни какой, у высокой звезды и утехи,
Гордые скифы мелькнули во сне и померкли.
Снова князья у огня, и в сиянии лунном,
Вижу тебя, ты такой и красивый и юный.
Падали звезды, им больше огня не хватало,
Луны и грозы веселая полночь встречала.
Только в тумане, в плену тишины и покоя,
Дивные кони выходят опять к водопою.
И уносились куда-то в пучину сомнений,
И не искали любви, тишины, вдохновенья.
Скифы врываются в мир моих снов запоздало.
Тени мелькают в тумане, и лошадь заржала.
Спасет она одна
Звериный вой иль это вопль мужчины,
Не разобрать в кромешной темноте,
Но почему она его покинула,
Оставшись только тенью на холсте?
Художник он конечно не из лучших,
Но ведь любовник был бы хоть куда.
А женщина смеется – солнца лучик,
Или во мгле сгоревшая звезда.
Она его любила, это ясно,
Но сон о капитане бросил в ночь.
На берегу ждала его напрасно
Лихой стихии преданная дочь.
Был мертвый капитан еще красивей,
Чем тот мальчишка на заре страстей,
Куда его все бури уносили.
Пропал тогда, и не было вестей.
Она жила, она ждала напрасно,
Сам Дьявол бросил в бездну суеты,
И вот теперь спокойно и безгласно
Голландца своего встречаешь ты.
Он знает, только дева, воскрешая,
Вернет его на землю в этот час,
И он пришел, и буря там большая,
И он зовет, и проступает в нас
И боль, и нежность, хриплый голос рядом,
И встрепенулась, и за ним пошла,
Прекрасна, грациозна, как наяда,
Как нимфа и легка, и весела.
Там воет зверь, о буре возвещая,
Хохочет дева, пригубив вина.
И капитан глядит в глаза и знает:
Все в мире вздор, спасет она одна.
Тайны старой усадьбы
В сумерках пела душа о печали,
Пары кружились вдали под луною.
Тени знакомые всех нас встречали
И говорили о чем-то со мною.
Дедушка, как эта встреча желанна,
Юная бабушка странно ревнива,
Осень, летят журавли неустанно,
В старой усадьбе опять сиротливо.
Только сюда мы однажды приходим
Из чарованья старой усадьбы.
И лабиринтами памяти бродим,
Больше с собой и с другими не сладим.
Вот и стоим на пороге открытий,
Где закружились далекие пары,
И маскарад как предвестье событий
Светлых и темных, и снова устало
Дед