И там дадут воды попить?
Отломят маминого хлеба?
Сколько ещё осталось жить?
А на губах запёкших стынет
Вопрос незыблемый, как твердь…
«Когда страданье нас покинет?
И облегченьем станет смерть?
Но мне же лет совсем немного…
Зачем, откуда это всё?…
Когда, когда же нам помогут?
Когда нас президент спасёт?»
Полутуман застывший, серый,
И лица дикие зверей…
И жажда жуткая, без меры.
Плачь, крики маленьких детей..
Сколько уже нас расстреляли?
И сколько расстрелять хотят?
«Ах, мама, если б опоздали
Мы на линейку… Нас простят…
Ах, мама, где же твои руки?
Свою кровинку пожалей.
Невыносимы эти муки!
Ну, обними меня скорей!
Ах, мама, где я? Видно, это…
Я снова в школе… первый класс…
Но почему здесь столько света?
Зачем опять стреляют в нас?…
Вдруг вспышка огненною лавой,
И грохот, и истошный крик…
Сплошной водоворот кровавый,
И всё смешалось в один миг.
И бе-лым, бе-лым по-кры-ва-лом
Закрылось солнце, свет и дым…
И как-то непривычно стало,
И мир реальный стал другим…
От смерти, боли и страданий
Рванулись дети во всю мочь
Из храма мудрости и знаний,
Прорвав безвременную ночь.
А сверху, детям прямо в спины,
Летела свора пуль немых…
И с воплями взрывались мины
И столько смерти было в них.
Жестокость тенью кровожадной
Срывала жизней огоньки.
И убивала беспощадно
Прикосновением руки.
«Мадина, ты ли? Ты ли это?
Что сделали они с тобой?» —
Вопрос растаял без ответа…
И только крики, стоны, вой.
«Ма-ди-на! Ты меня не слышишь?
Спа-си-бо, в бешенстве огня,
Когда почти упала крыша,
Собой прикрыла ты меня.
Ма-ди-на, почему ты плачешь?
И почему ты вся в крови?
Ты для меня так много значишь…
Я здесь, я рядом, по-смо-три…
Как мало нас спаслось, как мало…
А эти люди, кто они?
Родные наши?…МА-МА! МА-МА!
Я здесь! Взгляни сюда! Взгляни!
Ах, мама, почему ты плачешь,
Я здесь, живая!…Мне ответь!
Ну, разве это не удача :
Я победила слово «смерть»!
Ах, мама, мамочка, родная,
Мне хорошо и так легко…
Так странно, мама, я ЛЕ-ТА-Ю…
Как птицы в небе, ВЫ-СО-КО…»
От плача солнце почернело..,
Кружился пепла белый снег…
Душа ребёнка в белом-белом…
И чёрный, чёрный человек…
А президент в костюме чёрном
Успел, но только не спасти…
Спасенья нет для обречённых…
Тамара, ты его прости!
А президент, скорбя