– Есть в городе и другие православные храмы, как храм-школа во имя иконы Богоматери «Всех скорбящих радость», посвященная памяти русских воинов, погибших в войну 1904–1905 годов на улице Маньчжурской, мы его проезжали, нужно было подняться в сопку, по правой стороне, как-нибудь мы туда съездим. Есть у нас еще гарнизонная церковь во имя Казанской иконы Богородицы, есть еще армяно-григорианская церковь. Строят свои храмы и другие конфессии в городе, как католическая, иудейская, есть храм у лютеран в нашем городе. Владивосток многонациональный город, и все народы живут в нем дружно. Мы все посмотрим со временем. Вот еще у нас железнодорожный вокзал так красив, что глаз не оторвете. А сейчас я приглашаю всех поужинать в ресторане, и за всех плачу, мы пойдем конечно же в ресторан «Версаль».
Молодые люди неспешно поднялись по ковровым дорожкам каменной лестницы на второй этаж, где располагался ресторан. Андрей неспроста выбрал именно это заведение, ему хотелось не ударить в грязь лицом перед своими гостями. Наталья восторгалась от увиденного, ресторан и впрямь был фешенебельный. Огромные арочные своды, очень высокие потолки, огромные люстры из чешского хрусталя с электрическими лампочками создавали иллюзию моря огней. Стены отделаны позолотой и шелковыми обоями, шторы из бельгийского гобелена, на стенах копии картин величайших мастеров живописи в золоченых рамах, столы и стулья из красного дерева. Скатерти на столах льняные чистейшие накрахмаленные. Посуда из костяного китайского фарфора, вилки и ложки серебряные. Шампанское им принесли в хрустальных фужерах на серебряном подносе.
Они выпили совсем немного, это их расслабило, исчезла некоторая неловкость, и они заговорили разом, делились впечатлениями. Наталья была рада, что ей придется жить в таком красивом европейском городе. Теперь она нисколько не сожалела, что покинула Одессу.
Когда они возвращались после ужина, начало смеркаться. Солнце посылало свои последние лучи на землю, окрашивая в алый цвет небо, море и лица людей. Было необыкновенно красиво, они прошли немного пешком, почти до самого Манзовского рынка. Всюду суетились консьержи, зажигая керосиновые фонари у парадных дверей гостиниц, в городе стало мало прохожих. Им встретилась японка в атласном, расшитом шелковыми цветными нитками кимоно, она как-то странно семенила маленькими ножками в деревянной обуви. За ней торопливой походкой спешил мужчина в простой холщовой одежде, по всему было видно, что он работник, волосы его были собраны гладко на голове в небольшой пучок на затылке, японец шел согнувшись, а на плече у него была палка с ведрами с обеих сторон, какими-то необычными острыми книзу. Когда он подошел поближе, то молодые люди увидели, что ведра у работника до краев были наполнены рисом. Прическа у женщины была высокая, волосы черные и блестящие, цвета конской гривы, а в волосах какие-то замысловатые красивые приколки. Лицо японки было намазано белилами, а губы яркой красной краской. Такую экзотику Наташа не встречала у себя в Одессе, хоть и был город международным