Именно в этот момент я осознал, что только что, впервые заметил весну этого года. Я первый раз в этом году увидел солнце и голубое небо. И не потому, что до этого все дни были пасмурные, а от того, что я, оказывается, просто перестал обращать на них внимание. Потому что я как то незаметно для самого себя перестал замечать все то, что дает нормальному человеку ощущение гармонии и счастья. Постоянные попытки сознания решать рабочие проблемы в любое время суток заслонили собой мир. Постоянный контроль выполнения плана, контроль работы команды, постоянный поиск правильных решений вытеснили из меня способность радоваться солнечному весеннему дню.
Я шел к офису, смотря на носки своих, похожих на мой автомобиль, черных блестящих ботинок. Я нес портфель и серьезное лицо. Я шел и думал, что с мечтами нужно быть поосторожнее – они иногда материализуются.
Долгопрудный, октябрь 2011.
Глупая шутка
Позволю себе предположить, что трудовые книжки большинства мужчин–соотечественников, встретивших свое совершеннолетие еще в СССР, начинаются с записи «Служба в рядах Советской Армии», или с какой-нибудь другой формулировки того же смысла. По крайней мере, в моей трудовой есть именно такая запись.
Начинался этот, непонятно зачем случившийся в моей жизни двухгодичный период, на Дальнем Востоке, в июле одна тысяча девятьсот восемьдесят шестого года. Я был совсем молодым почти матросом одного из подразделений береговой охраны Краснознаменного Тихоокеанского флота. Почти матросом, потому что воинское звание, даже такое, как рядовой или матрос, присваивалось только после принятия воинской присяги. Вот, собственно, для принятия этой самой присяги да для обучения азам воинской службы нас и привезли в воинскую часть, обслуживающую один из приемно-передающих центров связи флота, спрятанный от лишних глаз в густой Приморской тайге.
Центр представлял собой самую обыкновенную сопку, сплошь заросшую маньчжурским орехом и лимонником, внутри которой, в далекие послевоенные годы, заключенные выдолбили огромный лабиринт, состоящий из огромных залов и разного размера герметичных бункеров, расположенных на разных уровнях и соединенных между собой переходами и лестницами различной ширины и протяженности. Не то чтобы целый подземный город, но хозяйка медной горы, думаю, точно позавидовала бы таким апартаментам.
Сама часть с плацем, камбузом, казармами, гаражом и даже своим достаточно большим свинарником располагалась километрах в трех от центра. Каждые сутки, часов в пять вечера, в сторону центра строем отправлялась новая «вахта»: человек десять – пятнадцать связистов, электриков и еще каких-то военных специалистов.
Нас же, еще не принявших присягу, в свободное от полит просветительских