– Да, для того, кто не гонится за деньгами и карьерными прелестями здесь, наверное, недурно, – согласился он. – Или для тех, кто выслужил федеральный пенсион.
Водитель свернул с шоссе налево. Здесь берег был скалистым, сильно изрезанным: над обрывом там и сям виднелись двухэтажные коттеджи, показавшиеся Борису куда более старыми, чем застройка в бухте. Очевидно, за годы бума все древние кварталы там снесли, чтобы на вздорожавшей земле возвести отели и деловые комплексы. Здесь же, за белым мысом, город выглядел типичной колониальной деревушкой, выстроенной, как и тысячи ее сестер-близнецов, в великое Столетие Конкисты. Широкие, размашистые улицы, сплошь заросшие где пальмами, где фруктовыми деревьями, каменные заборы, покрытые каким-то местным мхом, на котором яркими пятнами цветов умостилась паутина вьюна, серебряные мельницы старинных энергоустановок в каждой усадьбе… все это до ужаса контрастировало с замусоренным муравьиным Вавилоном Земли, способным, как сейчас подумалось полковнику, изуродовать даже самую стойкую психику. Глядя по сторонам, он поймал себя на мысли о том, что эта вынужденная поездка вдруг перестала казаться ему мукой. Впрочем, впереди его ждали не только ласкающие глаз виды – а приключений он, признаться, не любил. Уже давно.
Водитель неожиданно резко повернул руль и затормозил. Очнувшись от своего то ли задумчивого, то ли слегка дремотного состояния, Козак увидел, что они стоят перед вполне современными воротами из термостойкого (едва не бронированного, если быть точным), пластика грязно-песочного цвета, за которыми, теряясь в зеленом переплетении ветвей высоченных почему-то шелковиц, виден фасад трехэтажного особняка. Парень посигналил, ворота почти тотчас же раздвинулись, джип мягко вполз во двор.
Их встречал лысоватый, с нездоровыми, не по годам, мешками под глазами, мужичок, одетый в тончайшую сорочку и шелковые шорты, до того похожие на боксерские трусы, что при иных обстоятельствах Козак счел бы нужным оскорбиться: по снимкам он узнал хозяина. С одной стороны, то, что влиятельный человек вышел к гостю лично, говорило о немалом к тому уважении, с другой же – на т-те, трусики… но Борис уже успел понять – здесь так одевались даже офис-менеджеры солидных компаний.
– Рад вас видеть, сэр, – улыбка выглядела искренней, располагающей, как у воспитателя детского сада. – Похоже, вам немного тяжело в нашем климате? Идемте под навес, там прохладно.
– Благодарю вас, мистер Стасов. Мы доехали с ветерком, так что жары я почти и не ощутил.
Сочувственно кивая, хозяин особняка проводил его вглубь сада, где среди деревьев обнаружилась изящная беседка, сложенная из какого-то темно-красного камня. Навстречу им приподнялся долговязый мужчина в таких же точно шортах, только с лампасами и кисточками, из-под белой сетки с несколькими карманами лез упрямый серо-седой волос.
– Мой советник – Гарри, – представил его Стасов и добавил после короткой паузы, многое сказавшей Борису: – Если вы не возражаете…
– Ни в малейшей мере, –