Почему он им отказал?
Миками покосился на свою визитную карточку и рисовое печенье – все осталось нетронутым и лежало на прежнем месте. Он помассировал затекшие ноги и с трудом поднялся с пола.
Глава 9
За время краткого отсутствия Миками положение изменилось. На двери пресс-центра красовался кусок картона с надписью:
«Вход воспрещен всем, кроме членов пресс-клуба. Идет совещание».
Сува сидел за своим столом.
– Что там происходит? – Миками подбородком указал на дверь пресс-центра.
Смущенный Сува вскочил:
– Они обсуждают сокрытие персональных данных. Кажется, собираются подать официальный письменный протест.
Миками раздраженно цокнул языком. Письменный протест! Такое случается впервые за то время, что он вступил в должность директора по связям с прессой!
– Вам удалось сообщить им о предстоящем визите комиссара?
– М-м-м… Сказать-то я сказал, но они ответили, что все обсудят на совещании. Подозреваю, что они собираются вставлять нам палки в колеса.
Миками сгорбился в кресле и распечатал новую пачку сигарет. Все оказалось хуже, чем он ожидал. Отношения с прессой заметно ухудшились. А что же будет теперь, после того, как Ёсио Амэмия отказался принять комиссара у себя дома, чтобы тот принес ему свои соболезнования?
Сам генеральный комиссар! «Дело 64»… Миками не сомневался, что репортеры оскалят клыки. После разговора с Амэмией у него болела голова, но сейчас вдруг наступила ясность. Он сосредоточился на одном дне в календаре.
Четверг, двенадцатое.
До тех пор он должен как-то уговорить Амэмию принять комиссара и помириться с журналистами.
– А вечером я пригласил их всех выпить, – продолжал Сува.
Его делано беззаботный тон резал слух. Миками думал, что Сува обрадуется, видя, что из реформ Миками ничего не вышло, но Сува, похоже, растерян. Сува с самого начала служил в управлении по связям со СМИ, но увереннее всего чувствовал себя, так сказать, на передовой. Он не отказался от традиционных методов коммуникации и охотно проводил время в прессцентре, стараясь за дружеской беседой с репортерами выяснить, чем они заняты и чего ожидают. Он охотно демонстрировал общительность, играя с репортерами в сёги, го и маджонг[3]. В конце рабочего дня Сува часто приглашал репортеров выпить; чтобы завоевать их доверие, жаловался на высокомерие и нечуткость начальства. Старые, грубые, но проверенные временем методы он разбавлял остроумием и дипломатичностью. В конце концов, поддавшись его обаянию, репортеры часто принимали точку зрения полиции. Сува окончил Токийский университет и часто вспоминал о столице. Со многими репортерами он посещал одни и те же лекции. С журналистами помоложе он вел себя как старший брат. Благодаря своей общительности он стал своим человеком в пресс-центре, где сразу замечал любые изменения в атмосфере и приспосабливался к ним.
Но… Никто не гарантировал,