Умильно зевнув, Симона устроилась спать на любимом лежбище кота, который, презрительно взглянув на творящийся беспредел, сердито запрыгнул на печку. Но сладко всхрапнуть собаке была не судьба! Не то мой сиамский кот Харитоха наслал на неё заклятье, не то каша была слишком «музыкальной», но, так или иначе, раздался характерный послеобеденный звук: «пу-у-урдр!!!»
Собака открыла один глаз и осмотрелась, желая порвать нарушителя её царского покоя, «как Тузик грелку». «Пр-дрп-др-дрп!», – сказали из-под хвоста. Симка понюхала источник звука и отчаянно чихнула – не всегда своё «добро» пахнет малиной.
«Пурд-пр-р…»,– снова раздался наглый звук. На этот раз Симка самоотверженно начала облаивать «врага». Но достать его было не так-то просто – изрекающий страшные звуки Некто, сидел под хвостом. Под её собственным хвостом!– всё время оказываясь в стороне от острых пёсьих зубов. «Рргау!» – сердито объявила Симулька, напрягая все мышцы живота (это должно напугать!). «Пу-ру-удпр!» – ответила «злая сила» из-под хвоста. Ну, это ни в какие ворота! Собака закружилась, стараясь схватить наглого перд… миль пардон, персонального врага. Дос-тать! Из-под хвоста – ДОС-ТАТЬ!!! Р-Р-Р!!! И – страшный грохот, затем – недовольный визг. Что же… подушка не может лежать на кровати неподвижно, когда её топчут щенячьими лапами.
«Гау-гау-р-гав!»– сообщила Симка подушке. Видимо, на человеческом языке это значит…гм, вобщем, непечатные значения некоторых прилагательных.
Кот довольно наблюдал за изгнанием «злого духа» с печки (всегда надо иметь запасное пристанище), собака обиженно жаловалась кому-то под кроватью на свою горькую долю, а я побежала за бумагой и ручкой.
В глубинах зеркальных миров
– Простите, но вы утонули там, где только что собирался это сделать я, – хмурое, озадаченное лицо глядело сквозь мутную воду. Со дна же всё выглядело намного проще и спокойнее; даже солнце не било так ярко в глаза.
– Не понимаю…– строй пузырьков метнулся вверх, где-то над водой послышалось насмешливое кваканье.
К лягушкам и пиявкам он привык. Выработал какое-то «полуспокойствие» и к серым странным существам, ползающим неподалёку.… Но чтобы кто-то заявлял о занятом (правда, мысленно занятом) месте?! Такого ещё не было. И как вообще возможен их разговор?! Слышит ли тот, стоящий на верху, его бессвязные речи? Наверное, да – ведь прикасается же к тусклой воде и начинает вновь что-то бормотать. «Мо…ё!..Мо…».
Надоело!!! Он поднял руку, и нарушитель покоя отскочил метров на пять в сторону. Вот так-то…
Человек перестал думать о всякой чепухе и принялся мыть мутное зеркало. Чтобы его отражение не утонуло за толщей грязи и пыли в глубинах зеркальных миров.
Тени
Маски и люди сливались воедино на адском карнавале жизни. Чёрные тени кружили рядом, сея запах мёртвых цветов. Кто был тот, создавший всех и протрубивший в хриплый рог победу? Vae victis! Нет никаких других миров, есть только этот, где всё не взаправду. Ложь царит вокруг, мерцая радугой лиц, масок, сменяющих друг друга в лихой пляске дня