с упоением стараясь разобраться в хитросплетениях кулинарии. Мы с маменькой выступали в роли подопытных, и одновременно комиссией, оценивающей кулинарные эксперименты. Готовить у сына уже в ту пору получалось не дурно, я вам, признаюсь. Очень недурно. Мы ходили в ресторан, и его уже больше интересовала не работа кухни, а блюдо как цельная композиция, как шедевр. Он разбирал блюда на ингредиенты, пробовал их по отдельности, старался понять, что входит в состав. Ему не терпелось начать свою творческую карьеру. Я проводил над Саней программирование, направленное на то, что мы поможем в любом случае, но с родительской стороны хотим видеть его лидером, хотим, чтобы он был лучший. Хочет быть шеф-поваром, тогда звёздным, со своим видением и своим стилем. Для достижения цели Александр должен стать чутким руководителем и высококлассным наставником. Мы наконец-то наладили родительскую связь, которую так упорно и непрерывно теряли. Нас интересовали общие вопросы, появилось много тем для разговоров, семейный ужин, в то время, проходил весело и задорно. Мы бурно обсуждали предстоящий переезд Санька, активно интересовались кулинарными выставками, с упоение слушали рассказы о великих шеф-поварах, которые проводили в своё время кулинарные революции. В моменты бурных рассказов, с активной жестикуляцией, я только на секундочку бросал взгляд на свою старушку. Она мельком переглядывалась со мной, улыбающимся, счастливыми взглядом, и я чувствовал, как печаль отлегла от сердца. Вся неразрешённая тоска по сыну канула в лету, мы сделали правильный выбор. Что есть счастье, если не делать счастливыми своих родных, видеть их улыбающиеся лица. Незаметно для нас настал час паковать чемоданы. Не то чтобы как снег на голову, но к расставанию особо не подготовишься. Это как платить за коммунальные услуги, вроде бы знаешь день оплаты, однако каждый раз, всё равно это так неожиданно. Так вот таким же неожиданным моментом стал отъезд нашего мальчика за знаниями. Мы прекрасно понимали, день расставания неизбежно настанет, к нему следует подготовиться. Щелчок пальцев, раз, и мы уже обнимаемся в аэропорту. Я старался не показывать внутреннего состояния, близкого к истерике, прекрасно осознавал, что это новый и самый важный шаг в жизни Сашки, новая страна, новый менталитет, чужой язык, обучение профессии, стресс, в общем, ему будет гораздо тяжелее, чем нам. Он молодой, со всеми трудностями справится играючи, к тому же для него это огромный жизненный опыт, можно сказать его уход в скитание, становление из юноши мужчины, закалка характера. Он чувствовал поддержку родителей и как сам не раз озвучивал: «не мог опозорить фамилию». Поэтому, по крайней мере, за его поступки и нежелание сворачивать на тёмные тропки в угоду своему обучению и получению опыта, можно было не переживать. И всё же спать спокойно мы не могли. Тяжело стало без ребёнка, опустел наш дом, стало тихо, грустно и холодно. Мы с Марией Петровной стали глубже уходить в себя, больше времени проводить в одиночестве, углубляясь в свои мысли. Может быть из-за
