– Я попала на стажировку в агентство по организации вечеринок, и хожу туда уже больше недели. С понедельника по пятницу с часу до шести.
– Так вот на какие «курсы» ты записалась…
– Сэм, ты же знаешь маму с папой. Они ни за что в жизни бы не одобрили эту стажировку. Но это моя мечта, я не могу от неё отказаться. Родителям я рассказать не могу. По крайней мере, не сейчас.
Сэм сидела рядом, перебирая в руках два куска бумаги, которые сегодня могли решить мою судьбу.
– Я изо всех сил стараюсь быть хорошей дочерью, но ещё я очень хочу сделать что-то получше, чем получить пятерку по химии. Эта вечеринка – мой шанс пойти дальше. Эту вечеринку сделала я, понимаешь, Сэм? Я не могу туда не пойти. Прошу тебя, не рассказывай родителям ни о чём. Пожалуйста.
– Мишель… Ты чертова засранка! – она ударила меня билетами. – Но черт, ты моя сестра. Держи свои билеты и повеселись сегодня.
– Сэм, ты даже не представляешь, как я тебе благодарна!
– Да что уж там. Только не вляпайся никуда. И да, не говори родителям про сигареты. А то я не буду тебя прикрывать, – она улыбнулась.
«Моя сестра умеет улыбаться? Сегодня день приятных открытий».
– Не расскажу. Но ты лучше бросай это дело… А я знала, что ты добрая. Иди сюда, – я обняла её за плечи.
– Эй, эй, ну хватит телячьих нежностей. Вали уже, – с усмешкой сказала она.
Ровно в семь в дверь позвонили. Папа открыл.
– Здравствуйте, Рональд, – Ричи пожал ему руку.
– Привет, Ричард. Проходи, – из кухни вышла мама.
– Спасибо, но нам с Мишель уже пора. Кстати, она уже готова?
– Полностью согласна, – ответила я со второго этажа и спустилась по лестнице.
Сегодня особенный день. И выглядеть я должна особенно. Облегающее золотистое платье длиной чуть выше колена с большим рюшем на плече и черный клатч в тон замшевых туфель на высоком каблуке. На глазах чувственный смоки, которому меня научила Одри, волосы локонами ниспадают по плечам.
– Выглядишь потрясающе! – приобняв меня, сказал Ричи.
– Не слишком ли вызывающе для кинотеатра, Мишель? – слегка нервно спросил папа.
– Пап, не парься. Это же Мишель. Она всё время наряжается в глупые шмотки. Пусть идет, – на лестнице сидела Сэм.
– Что это с ней? – удивленно спросил папа.
– Рон, не волнуйся. С нашей малышкой Ричард. Всё будет хорошо. Удачно повеселиться, молодёжь!
Я надела куртку, мы вышли на улицу, сели в машину (Ричи водил небольшую тойоту) и отправились в бар.
Мои родители очень сильно меня любят, я это знаю. Но их чрезмерная опека иногда переходила все возможные границы. Предположить в то время я могла только то, что они хотят испортить всю мою подростковую жизнь просто потому, что им этого хочется. Я была подростком, я думала, что родители хитрые и злобные, и все их запреты не оправданы в принципе ничем. Если вы до сих пор думаете так и про своих маму и папу, вы очень сильно ошибаетесь. Сейчас я расскажу вам подробнее о моих родителях,