– Да, ты и впрямь нас удивила, девочка, – голос Дебби Уинфлоу поначалу заставляет вздрогнуть: быстрый, живой, властный, но почему-то очень приятный. – Сколько тебе лет?
«Боже, меня похвалила сама Дебби Уинфлоу! Директор «Форджес»! А я ведь только вчера о ней в газете читала».
– Семнадцать, мисс Уинфлоу.
– Боже мой, Брэй, называй меня Деб, мне ведь не сорок лет. Итак, у меня есть для тебя предложение, от которого ты просто не имеешь права отказаться! Я хочу, чтобы ты стала нашим стажером.
– Стажёром в «Форджес»? – я не поверила своим ушам.
– Так точно. У тебя есть пять секунд, чтобы подумать. Раз, два…
Я посмотрела на мисс Уоррен. Она улыбнулась и утвердительно качнула головой.
«А ведь я и правда не имею права отказаться. Возможно, это мой единственный шанс исполнить мечту».
– Четыре, пя…
– Я согласна, Деб! Я с радостью стану вашим стажером, – оживившись, сказала я.
– Отлично! Тогда жду тебя завтра к часу. И чтобы без опозданий, – Деб положила руки в карманы и пошла к выходу.
– До завтра, Мишель, – радостно сказал Алан Фергюсон и поспешил за Деб.
Утром следующего дня я первым делом взялась за дневник. Не терпелось рассказать моему молчаливому другу всё, что произошло за последние дни.
9 ноября. Слишком хорошо, чтобы быть правдой.
Когда жизнь преподносит что-то такое, во что с первого взгляда даже невозможно поверить, все мелкие проблемы уходят на второй план.
У меня теперь есть чудесный парень и начиная с сегодняшнего дня я стажируюсь в «Форджес». Ничто и никто не испортит мне настроение. Даже надоедливая младшая сестра.
– Мишель, я возьму твои черные джинсы?
«Стоило только вспомнить».
– Нет, Сэм. У тебя что, своих вещей мало?
– Да уж поменьше, чем у тебя. Тебе чё, жалко?
– Я уже сказала. Нет.
– А я всё равно возьму, – Сэм схватила со стула джинсы и выбежала.
– Мелкая зараза, – сказала я и побежала за ней.
– Верни джинсы! – я схватила штанину и потянула на себя.
– Не отдам! Они всё равно не налезут на твой жирный зад!
– Что ты сказала?! – возмущенно выкрикнула я и потянула за джинсы с ещё большей силой.
И тут мои старые добрые джинсы не выдержали. Нитки на штанине треснули, и шов разошелся.
– Сэм! Ты мне джинсы порвала! – завизжала я.
– Ну вот, теперь можешь забирать, – захихикала Сэм и отпустила штанину.
– Мам!
Когда проблема была частично решена, гнев отступил, а мама пообещала купить мне новые джинсы, я снова взяла в руки дневник. Зачеркнув последнее предложение, я написала: «Ничто и никто. Кроме моей надоедливой младшей сестры».
Говорят, в жизни есть черные и белые полосы: нельзя быть предельно несчастным всю жизнь, но и прожить, не зная горя, тоже задача почти нереальная. Но вы замечали, что люди, которые чего-то лишаются, а потом возвращают себе это, радуются так,