Чиновники Управления иррегулярных войск при Военном министерстве, занимаясь в начале 1860-х гг. подготовкой «концепции» казачьих преобразований, дали свою характеристику правового положение «казачьих населений» в известном документе данной эпохи – «Соображениях… которые должны быть приняты в руководство при составлении новых положений о казачьих войсках». Казачьи права они разделили на две категории: «на принадлежащие этим населениям, как особому военному сословию…» и «на общие гражданские права». К первым были отнесены: 1) самоуправление – «они (казаки. – В. А.) имеют собственную администрацию и судей по выборам (за исключением назначения главных начальников), свои финансы и свой бюджет. В войске Донском выборы распространяются даже на административные должности»; 2) «общая нераздельная собственность (на землю. – В. А.) каждого войска в целом его составе, без права на частную поземельную собственность» (за исключением пожизненных или срочных участков); 3) «отдельная самобытность» (под этим понимается запрет на поселение иногородних и на выход из войскового сословия. – В. А.); 4) «свобода от платежей государственных податей и от рекрутской повинности». Общие же гражданские права казаков заключаются «только в праве на частную движимую собственность и в праве на труд в свободное от воинской службы время». Такое правовое положение казачества, по мнению авторов «Соображений», обусловлено «преимущественно военным их назначением» и имеет существенные недостатки91.
В начале 1860-х гг. среди донского казачества распространились слухи, что правительство собирается лишить их привилегированного положения и перевести в разряд обыкновенного податного населения. В числе причин появления таких слухов первое место принадлежало утечке информации о содержании «Соображений» и его публичное обсуждение. Складывающуюся напряженную ситуацию нагнетали также различные публикации в периодической печати, в которых ставилась под сомнение целесообразность казачьих «преимуществ». Один из авторов «Русского инвалида» писал в 1863 г.: «Эти права и привилегии, как оказывается на деле, обрекают целую обширную область, богатую дарами природы… на застой во всех отношениях. Всякий, искренне желающий действительно преуспеяния краю, был бы с охотою променять эти т. и. права и привилегии на возможность свободно избирать для себя круг деятельности, сообразно со способностями и наклонностями»92. Тревога казаков за свои привилегии подкреплялась сначала заменой с 1859 г. питейной откупной системы на комиссионерскую, с правом открывать питейные заведения частным лицам не казачьего происхождения, а затем введением в 1863 г. государственной винной монополии на основе акцизной системы93. К тому же многолетняя подготовка нового Горного устава