– Да. – Ее соски напряглись, пульсируя от его прикосновения. – Еще, еще, еще.
– Так приятно.
– Восхитительно.
– Прикоснись ко мне, – прорычал он.
– Я это и делаю.
– Нет. Ко мне.
До Аньи дошло, что он имеет в виду, и понимание сильнее распалило желание. Возможно, он все же хочет ее. Стремится же он, как-никак, почувствовать прикосновение ее рук к своей коже. Это означает, что одного поцелуя ему недостаточно, он жаждет большего.
– С удовольствием.
Одной рукой она приподняла край его рубашки, а другой принялась гладить мышцы его живота. Нащупав шрамы, она содрогнулась, потому что покрытая рубцами кожа оказалась горячей.
От ее ласки мускулы его сжимались, и он прикусил ее нижнюю губу.
– Да, именно так.
Она почти кончила, так как его реакция подлила масла в жарко пылающий костер ее страсти. Из горла ее вырвался стон.
Обрисовав пальцами ареолы его сосков, она принялась за вершинки. От каждого прикосновения к ним ее клитор пульсировал, будто бы она ублажала себя.
– Мне нравится чувствовать тебя.
Люсьен провел языком по ее шее, оставляя след из чувственных вспышек. Глаза Аньи распахнулись, она едва не задохнулась, обнаружив, что они действительно на улице – в темном закоулке – и он прижимает ее спиной к стене клуба. Должно быть, он телепортировал их сюда, негодный мальчишка.
Из Владык один он наделен способностью переноситься с места на место силой мысли. Она и сама обладает этим умением. Жаль, что он не догадался переместить их прямиком в спальню.
«Нет, – мысленно поправила она себя, борясь с волной отчаяния. – Спальня – это плохо. Плохо, плохо, плохо».
Анье нельзя ни на секунду допускать мысли о плотских утехах. Другие женщины могут наслаждаться электризующими прикосновениями кожи к коже и стремящимися к разрядке обнаженными телами, но не Анья. Анья – никогда.
– Я хочу тебя, – грубо заявил Люсьен.
– Ну наконец-то, – прошептала она.
Он вскинул голову в окружении нимба темных волос; сверкнули голубая и каряя радужки его глаз, и губы Аньи обожгло новым поцелуем. Который длился и длился, и она охотно и счастливо растворилась в его сладости. Потрясенная до глубины души, она перестала быть Аньей, но стала женщиной Люсьена. Рабыней Люсьена. Она никогда не сможет им насытиться, и, будь ее воля, с радостью позволила бы ему проникать в нее снова и снова до скончания времен. Боги, реальность оказалась гораздо лучше любых фантазий.
– Хочу почувствовать всю тебя. Хочу ощутить твои руки на себе.
Она спустила на землю ноги, до сих пор обвивающие его талию, и потянулась к молнии брюк, стремясь высвободить его набухшую плоть и обхватить ее пальцами, но тут услышала эхо приближающихся шагов.
Люсьен, должно быть, тоже их услышал. Он замер, а потом отпрянул от Аньи.
Он тяжело дышал. Как и она. Ее ноги почти подогнулись, когда их взгляды встретились, и время