Белые деревянные перила были такими же гладкими и теплыми под ее ладонью, как всегда. Натертые до блеска половицы поскрипывали под босыми ногами, когда она шла по первому этажу. Из кухни доносилось хихиканье; значит, мальчики дома. Она проверила родительскую спальню: педантично заправленная одинокая двуспальная кровать в центре безупречно пустого пространства. В соседней комнате хранятся пластиковые коробки с зимней одеждой. Мамин письменный стол сдвинут в угол за ненадобностью. Бек заглянула в постирочную. За корзинами с бельем – дверь, ведущая в гараж. Она приоткрыта. Гараж был самым мерзким местом в доме Бек, и туда старались не входить, если этого можно было избежать. Темное сырое помещение с бетонным полом, заваленное картонными коробками. Туда даже машину больше не ставили. Бек была уверена, что гараж кишит пауками. Мрак и уныние словно просачивались через приоткрытую дверь, мгла пыталась снова завладеть Бек и вернуть ее в ночной кошмар. Она захлопнула дверь.
В гостиной тоже ничего не изменилось. Кресла стояли на неуклюжем расстоянии друг от друга, а специальные деревянные ставни прикрывали телевизионный экран, чтобы родители могли притвориться, что у них нет телевизора. Успокоенная, она вошла в кухню. Что бы это ни было, оно определенно исчезло.
Пол и Эндрю сидели рядом за круглым кухонным столом, между ними стояла коробка с сухим завтраком, а в мисках было налито молоко, уже коричневое от шоколадных хлопьев. Оба смеялись как сумасшедшие – все еще в пижамных шортах, темно-рыжие волосы торчали в разные стороны под самыми необычными углами. Бек почувствовала неожиданный прилив нежности к братьям. Ей хотелось потрепать их по голове, но она знала, что парни сочтут это покровительственным жестом.
– Готов? – спросил Пол.
– Ага, – ответил Эндрю.
Они схватили миски с шоколадным молоком.
– Раз… два… три!
Оба начали жадно глотать молоко из мисок; кадыки заходили ходуном, коричневые капли западали на стол.
– Первый! – закричал Пол, опуская свою миску на стол и вытирая рот тыльной стороной ладони.
– Вот дерьмо! – вскрикнул Эндрю, из его рта слово прозвучало неестественно. Они быстро взглянули на Бек, чтобы проверить, не влетит ли ему за это, но потом не смогли удержаться от смеха.
– Парни, это отвратительно! – сказала Бек, но тоже заулыбалась. Ужас прошлой ночи постепенно стирался. – Ты похож на Гитлера! – обратилась она к Полу, у которого над верхней губой темнели шоколадные усики.
– Гуутэ моргэн! – выкрикнул он, и Эндрю снова залился смехом.
Бек покачала головой и насыпала себе мюсли без сахара.
– Что ты сегодня будешь делать, Бекки? – спросил Эндрю.
– Я