Постепенно мир Вернона расширялся. Двуединое божество Мама-Папа разделилось, превратившись в двоих людей. Папа оставался в тумане, но мама приобрела вполне конкретные очертания. Она часто стала приходить в детскую «поиграть с моим дорогим малышом». Вернон воспринимал ее визиты с серьезной вежливостью, хотя это обычно влекло за собой необходимость оставить игру, которой он занимался, и переключиться на другую, куда менее увлекательную. Иногда с ней приходили леди-гостьи, и тогда мама начинала тискать Вернона (чего он не переносил) и восклицать:
– Как чудесно быть матерью! Мне это никогда не наскучит! Иметь своего дорогого малыша!
Покрасневший Вернон, сопя, молча вырывался из ее объятий. Никакой он не малыш – ему уже целых три года!
Однажды, окинув взглядом детскую после выше-описанной сцены, Вернон увидел своего отца, наблюдавшего за ним с сардонической усмешкой. Их глаза встретились, и между ними возникло нечто вроде взаимопонимания и чувства родства.
– Какая жалость, Майра, что твой сын не похож на тебя, – говорили матери ее подруги. – Твои волосы так красиво выглядели бы на детской головке.
Но Вернон внезапно ощутил чувство гордости. Он походил на отца!
Вернон навсегда запомнил день, когда приходила американская леди. Прежде всего из-за няниных рассказов об Америке, которую, как он понял позднее, она путала с Австралией.
К десерту он спускался с благоговейным трепетом. Ведь если леди была бы в своей стране, она бы ходила вниз головой! К тому же она называла простейшие вещи очень странными словами:
– Ну разве он не милашка? Подойди сюда, беби. У меня для тебя коробочка сладостей.
Вернон робко принял подарок. Леди явно не понимала, о чем говорит. Никакие это не «сладости», а превосходная эдинбургская карамель.
Вместе с американской леди пожаловали два джентльмена – один из них оказался ее мужем.
– Ты сможешь узнать полукрону, мой мальчик, когда увидишь ее? – осведомился он.
Вскоре выяснилось, что полукрона предназначалась ему. Короче говоря, день выдался чудесный.
Вернон редко думал о своем доме. Он знал, что его дом больше дома викария, куда его иногда водили пить чай. Но Вернон редко играл с другими детьми и тем более ходил к ним домой. Поэтому, когда гостей водили по дому, слова американской леди явились для него откровением.
– Господи, чудо-то какое! Ты когда-нибудь видел что-нибудь подобное, Фрэнк? Дому пятьсот лет – он существовал еще при Генрихе VIII![3] Это все равно что слушать лекцию по английской