– Куда ты собрался звонить?
– Известно куда. В милицию. Да ты не переживай. Я слышал, что КГБ они уважают, и работают с ними согласованно. Я про это в книгах читал. Приедут, сделают обыск, и как только найдут в твоих карманах антисоветские материалы, так сразу же и передадут тебя куда положено.
– Погоди Коновалов. Не звони в милицию, я тебе сейщас дам телефонный номер КГБ.
Свистков назвал шестизначное число. Коновалов усмехнулся, и сказал:
– Врёшь, наверное, империалистическая морда. Надеешься сбежать, пока я буду звонить неведомо куда. Не надейся, не сбежишь.
Родион вышел из кабинета, запер дверь на ключ, и быстрым шагом направился к проходной. Там в вестибюле на стене висел обычный городской телефон. Народу было мало, и суровая вахтёрша выпустила его на минутку для важного разговора по этому телефону.
На память Родион не жаловался. Он набрал телефонный номер, который продиктовал Свистков, и услышал чёткий баритон – «Суворов у аппарата». Родион тут же повесил трубку. Он понимал, что связался с могущественной организацией, которая могла легко его размазать, и чтобы подстраховаться свидетелями, принялся звонить в милицию.
Родион назвал себя, место работы, цех, участок, а затем без передышки доложил о задержании империалистического диверсанта Свисткова по кличке Иванов, который хотел спалить завод. В данный момент шпион зафиксирован в кабинете комсорга цеха.
Повесив трубку, Родион посмотрел на вахтершу и решил, что заводская охрана тоже сгодится. Он подошёл к солидной женщине в синей форме и сказал:
– Тёть, до милиции дозвонился, а они почему-то медленно реагируют.
– А в чём дело?
Зная, что на «шпиона» эти здравомыслящие люди не клюнут, Родион пояснил:
– Там в кабинете комсомольском один тип хулиганит. Похоже, что пьяный.
– Чего сразу нам не сказал? Надо будет, мы сами патруль вызовем. Где это?
Родион дал ей координаты, и отправился обедать. Голодный желудок на время заслонил все проблемы. Подходя к заводской столовой, он столкнулся с Акимом. Ласкирёв спросил:
– Что, уже? Всё нормально?
– Да. Хорошо, что я тебя встретил. Теперь наверх идти не нужно. Кабинет я запер, возьми свой ключ. Сейчас туда уже, наверное, маляры пришли, ждут.
– Ничего страшного, у них запасной ключ имеется.
Коновалов отправился утолять голод, а Ласкирёв поднялся в красный уголок, взял приготовленные бумаги, и пошёл с ними в заводоуправление. Проходя мимо своего кабинета, он услышал какой-то стук, но подумал, что это работают малярши, и проследовал дальше.
Свисткова душила злость. Более глупое положение трудно было вообразить. Время шло, но никто не приходил. Иногда слышались шаги в коридоре, но он не обзывался. Горланить «Караул» было как-то не к месту, да и лишние свидетели были ни к чему. Боли в ушибленном теле притихли, пальцы на руках шевелились, и Свистков решил для начала отвязаться от подмостей. Для этого нужно было из неудобной позы встать на ноги. Однако сделать это оказалось