– Совсем нет, – возразил Герри. – Здесь множество львов и леопардов, и вы слышали бы их, если бы не храпели так громко. Теперь будет ваша очередь стоять на карауле, а я разбужу вас через полчаса.
– Да-да, – ответил Ганс, опять ложась спать.
Как я и думал, запах мертвых леопардов привлек множество гиен и шакалов, которые угощали нас своим страшным ревом всю ночь, хотя наш яркий костер мешал их приближению.
Несмотря на угрозу Герри, он не разбудил Ганса, который, вероятно, опять заснул бы, а мы могли очутиться во власти гиен.
Утром мы содрали шкуры с двух леопардов, вычистили их и сложили. Так как Ганс изъявил притязание на шкуру того леопарда, которого убил, он должен был нести его шкуру, между тем как Джан нес нашу.
Мы отправились к пруду. Днем нам нельзя было рассчитывать застрелить зверей; нам придется ждать до вечера, когда они придут пить к пруду. Поэтому мы не спешили бы идти, если бы не чувствовали потребности в воде. Та, которую принесли Ганс и Джан, уже была выпита, и мы теперь чувствовали такую же жажду, как и накануне.
Ганс шел впереди не говоря ни слова, но так как он никогда не был разговорчив, то нас это не удивляло. Наконец он обернулся к Джану и сказал, что тот должен нести и его шкуру.
– С какой же это стати? – заметил Герри. – Вы предъявили права на эту шкуру и обязаны нести ее или бросить, если не хотите, но Джана нельзя принуждать нести ее.
Ганс повернулся и пошел, сердясь. Но вдруг он бросил свою ношу и прицелился из ружья в Герри. Боясь, что Ганс убьет моего друга, я бросился и ударил по ружью, которое выстрелило. Пуля попала в шляпу Герри.
– Мы должны схватить этого человека, – сказал я, сделав знак Джану, и мы все трое бросились на него, не допустив его обнажить нож, которым он наверняка хотел пронзить всех нас, как это делают малайцы, когда приходят в раздражение.
Как нам поступить с этим злым человеком, трудно было сказать. Он был чрезвычайно сильный, и мы с трудом смогли сладить с ним. Джан предлагал убить его и обнажил уже свой нож для этого, но мы не позволили.
– Я боюсь, что нам придется это сделать, если нам не удастся связать ему руки, – сказал Герри.
– Нет-нет, нам надо отнять у него ружье и заряды, и тогда он будет вынужден идти за нами, – сказал я.
– А если он уйдет в пустыню, его участь будет решена, – заметил Герри.
– Он сам навлек беду на себя, – заметил я. – Джан, возьми ремень от моего ружья и свяжи крепко ему руки. А вы, Герри, другим ремнем свяжите ноги.
Все это время Ганс сильно боролся, но не произносил ни слова. Связав его, как я предложил, мы имели его в нашей власти. Он чуть не запустил свои зубы в голую руку бедного Джана, но Герри нанес ему сильный удар.
– Постараемся поставить его на ноги и тогда ослабим ему ремень, чтобы он мог идти, но не бежать, – сказал я.
Ганс сначала не хотел идти, но мы заставили его.
Джан