Пять ночей у Фредди. Серебряные глаза. Скотт Коутон

осмотром пиццерии, что ни на что больше не обращали внимания. В конце короткого коридора находился офис ее отца; когда-то это было самое любимое место Чарли во всем ресторанчике. Конечно, ей нравилось играть с друзьями в главном зале, но она просто обожала смотреть, как отец занимается бумажной работой. У закрытой двери она помедлила, сжав дверную ручку; на нее нахлынули воспоминания. Большую часть конторки занимали рабочий стол, шкафы с документами и коробочки, набитые непригодившимися деталями. В одном углу стоял шкаф поменьше, выкрашенный в лососевый цвет, хотя Чарли всегда утверждала, что это самый настоящий розовый. Этот шкафчик принадлежал Чарли. В нижнем ящике лежали игрушки и карандаши, а в верхнем она хранила «свои документы» – ей нравилось, как это звучит. В основном это были книжки-раскраски и альбомы для рисования, но время от времени девочка усаживалась за отцовский стол и, зажав в пальчиках карандаш, пыталась копировать то, что записывал отец. Чарли подергала ручку, но дверь оказалась заперта. «Так будет лучше», – подумала она. Рабочий кабинет – это личное пространство, и в глубине души Чарли не хотела открывать его сегодня ночью.

      Девушка вернулась в главный зал и увидела, что Джон с задумчивым видом рассматривает карусель. Юноша поглядел на нее с любопытством, но не стал спрашивать, куда она уходила.

      – Когда-то я обожала эту штуку. – Чарли тепло улыбнулась и тоже подошла к карусели, хотя теперь разрисованные лошадки казались ей странными и безжизненными.

      Джон поморщился, как будто угадав мысли девушки, и сказал:

      – Не то. – Юноша провел ладонью по гладкой шее пони – так обычно чешут за ухом настоящих животных. – Все не то, – повторил он, убирая руку и глядя куда-то за спину Чарли. Девушка обернулась и, проследив за его взглядом, увидела, что Джессика и Карлтон бродят между игровыми автоматами.

      Неподвижные, неосвещенные автоматы с погашенными экранами напоминали огромные надгробия.

      – Никогда не любила играть в эти игры, – с улыбкой сказала Джессика. – Персонажи в них двигались слишком быстро, пока я успевала сообразить, что надо делать, меня уже убивали, и приходилось уступать очередь следующему желающему поиграть. – Она подвигала джойстик, и тот недовольно скрипнул.

      – И все равно мы мухлевали, – проговорил Карлтон и подмигнул.

      – Когда ты в последний раз играл на этих штуках? – Джессика вглядывалась в один из экранов, пытаясь рассмотреть, какое изображение отпечаталось на нем за долгие годы использования. Карлтон не ответил: он увлеченно раскачивал автомат для игры в пинбол, пытаясь заставить шар катиться в лузу.

      – Эх, время от времени я захожу в одну пиццерию. – Он осторожно поставил стол на все четыре ножки, посмотрел на Джессику и добавил: – Но там все не так, как «У Фредди».

      Джон снова бродил по залу, щелкая по висевшим над столами звездам и серпантину. Ухватив со стола красный праздничный колпак, юноша натянул прикрепленную к картонному краю резинку и нахлобучил колпак на голову; приклеенные к колпаку