Иногда пустота сжималась в темный, маленький комочек, и тогда Мася Пу облегченно вздыхал и ему казалось, чт он, как все. Тогда он смеялся и играл с котенком и ел мороженое, но потом пустота расширялась в нем, и он опять чувствовал себя плохо и одиноко. Пустота его пугала, показывая ему страшные картинки. Она была серой и лохматой. Она была живой. И тогда Масе Пу хотелось бежать от всех: от мамы, папы, кота, домашней собаки. Он представлял себе, что он был пуговицей, которая все время отрывалась. Ег спасала только родная бабушка, которая любила Масю Пу и знала про его пустоту – или догадывалась. Ведь он и бабушке ничего не говорил. Бабушка не боялась этой пустоты. Она гладила Масю Пу по голове с жесткими волосами и приговоривала: «Ничего, сыночек, все пройдет». Так она ему говорила. Но бабушка умерла, а пустота так и осталась жить в растущем теле Маси Пу.
Постепенно он научился с ней, с пустотой, жить, и даже закончил институт и стал работать, но внутренняя пустота его не оставляла. Иногда она росла, и тогда Мася Пу пил алкоголь. В те минуты он забывал про эту серую, лохматую пустоту, живущую в нем. Она не имела названия- эта пустота, но она не была Масей Пу. Она была отдельным существом, живущим в нем.
Зачем он с ней родился? Мася Пу не знал. Он пробовал наркотики, перекрашивал волосы в оранжевый цвет и даже бегал по полям голым. Но это пустоту не пугало. Она его не оставляла. Она бегала вместе с ним. Она пила алкоголь и бегала с ним по полям. Она его любила. Она была ему кем-то дана. В наказание? За что? Мася Пу не знал. Он сжился со своей внутренней пустотой. Он хотел заполнить её любовью – к горам, к морю, к быстрым машинам, к грудастым женщинам, но не мог. Как он ни старался, пустота была непреклонна. Она была частью Маси Пу. Внутренняя, живая пустота. Вакуум, из которого все родилось. Но из этой пустоты внутри Маси Пу рождался только страх и уныние. Мася Пу ничего не хотел. Только одного – избавиться от своей внутренней пустоты. Бедный Мася Пу!
Крылья
Ты дал мне крылья – я могу летать,
Ты дал надежду – я могу смеятья,
Ты ниточкой любви мне душу развязал,
И я оттаяла – чему тут удивляться?
Ты в сердце нежно так поцеловал,
Что я поверила тебе и чуду.
Но ты ведь не любил – ты просто поиграл
Моя собака умерла – глаза закрыл мой верный пёс.
В любовь и нежность – как в свою причуду…
Мы оба – взрослые, и понимаем все:
Игра в любовь – для нас она не нова,
Но верить хочется тебе – или судьбе,
И что на сцене я – Офелия а ты там – Казанова.
Ты дал мне крылья – я могла летать,
Но не подняться нам на небо вместе,
И я тебе не буду больше лгать —
Я ухожу со сцены – ты – к своей невесте.
Wings
You