Воспитание, которое она дала племяннице, было почти в том же духе. Маргарита скакала верхом, любила собак, лошадей, охоту и всякий спорт. С ранних лет молодая девушка выработала в себе независимый и гордый характер, а к браку чувствовала отчасти даже отвращение.
Однако жизнь в Париже в вихре светских удовольствий, где она блистала между красавицами, среди которых каждый день появляются все новые, скоро изменила взгляды мадемуазель де Пон.
Маргарита любила искусства, роскошь, любила все прекрасное и скоро поняла, что единственное назначение и счастье женщины в замужестве. Но как все умные женщины, сердце которых еще свободно, она была честолюбива и мечтала о блестящей партии.
Большое состояние, знатное имя, высокое положение на военном или дипломатическом поприще, вот что требовала мадемуазель де Пон от своего мужа; если бы отец ее вздумал принять предложение шевалье д'Асти, то Маргарита сама отказала бы ему.
Одни молодые девушки мечтают о муже красивом, молодом, с закрученными усиками, шпагой на боку, но бедном, как многие молодые люди хорошего происхождения.
Другие, и Маргарита в их числе, думают иначе. Старый или молодой, красивый или некрасивый, безразлично, но муж должен носить громкое имя, иметь старинный отель с массивной позолотой, карету с гербами и пользоваться уважением в свете.
Маргарита никогда не встречала человека, который заставил бы забиться ее сердце, она даже чувствовала презрение к молодым светским фатам, увивавшимся вокруг нее в салонах, тип которых олицетворял собою шевалье д'Асти.
Быть может, в честолюбии молодой девушки было отчасти стремление, свойственное женщинам, обладающим более утонченной натурой, властвовать безраздельно. Маргарита мечтала встретить одного из тех сильных людей, перед волей которых склоняется все, чтобы, в свою очередь, покорить его и, противопоставив его железной воле волю ребенка, согнуть эту силу и могущество улыбкой и взглядом своих чудных глаз.
Мадемуазель де Пон еще не встречала такого человека, но ждала терпеливо и в описываемый нами день, в десять часов утра, стояла перед зеркалом в своем будуаре, любуясь собою и примеряя полученную из Парижа новую амазонку. Будуар Маргариты был верхом вкуса и изящества; никогда еще белая голубка не обладала подобным гнездышком, и ни один возлюбленный поэт не мог бы мечтать для своей возлюбленной о лучшем уголке. Стены будуара были обиты бледно-голубой материей, с нежным золотистым отливом, на складках которой играли первые лучи солнца. Белый мраморный камин был украшен прекрасным зеркалом, отражавшим деревья парка, колеблемые ветром. Утро было очаровательное и светлое, какие обыкновенно бывают весной в центре Франции. Голубоватый прозрачный туман, предвестник жарких дней, поднимался уже по склонам отдаленных холмов. Деревья уже опушились, а солнечные лучи освещали и листву и пока еще желтую траву парка. Капли росы, сверкая, как бриллианты, висели на полураспустившихся листочках деревьев. Птички распевали