Беглец отовсюду. Владимир Александрович Лакодин

не торопил кузнеца и ждал, что тот продолжит сам.

      – Ну вот опять, значит, она… того… В общем, она совсем не спит которую ночь. И твердит, как заведенная «Папа, надо уходить из города – будет беда. Папа, миленький, надо уходить!» Прямо «миленький» говорит и плачет…

      Викул беспомощно поднял глаза на друга. Доктор пожевал губами, от чего его борода заходила вверх-вниз, невидящим взором уставился на свою кружку и принялся тихо объяснять:

      – Я тебе как-то говорил, что к ясновидению надо относиться хоть и с осторожностью, но серьезно. В случае с Анит особенно, потому что у нее не просто дар видеть… вроде как живые картины, что свойственно большинству ясновидящих. Она, как бы это тебе сказать? Она считает в уме… ну, перебирает возможности. Видит много вариантов… картин сразу. И вот то, что наиболее вероятно, становится для нее все более живым и как бы уже произошедшим. И она переживает это по-настоящему, как будто оно уже происходит. Вернее не так. Анит как будто это уже помнит, как нечто с ней бывшее, хотя события еще в будущем… Ох, дьявол! Так я тебя запутаю совсем!

      – Нет, почему? Я понял… Только вот она же не говорит ничего, что… «помнит». Не хочет. Я и так, и сяк, а она – «Тебе не надо знать, просто сделай, как я прошу, и ничего не придется знать».

      Доктор задумчиво отхлебнул из кружки и покивал:

      – Это даже умно с ее стороны. Если пойти по другой возможности, то та, от которой бежишь, будто бы «тает» и перестает быть живой. И знать о ней становится не нужно, потому что этих событий больше нет. То есть, никогда не было. То есть… Ну да, для нее это примерно так.