Некоторое время Света стояла, яростно сжав кулаки и молча смотрела в сторону двери, ведущей в прихожую, откуда только что донесся звук запираемого замка. Это ушел куда-то Виктор. Что ж, ей здесь тоже больше нечего делать. Тут она обнаружила вдруг, что стоит почти голая и кинулась собирать разбросанные по всей комнате вещи. Надо было быстро одеться и уходить. О том, что она будет делать дальше, Света пока не задумывалась. Как и Скарлетт О"Хара она резонно считала, что об этом она может подумать и завтра.
Света подошла к зеркалу. Боже! Ну и видок после весело проведенной ночи. Надо привести себя в порядок. Все, что нужно лежало тут же, под зеркалом. Все это было ее, все эти кремы, тушь, помада, лосьоны и еще множество всего – маленькая походная лаборатория алхимика. Все необходимое для превращения такого вот кусочка дерьма, – подумалось ей, – в сверкающий золотой самородок. И все это придется оставить тут. Этому козлу на память. Можно было бы забрать, нечего всяких посторонних шлюх баловать, да жаль, положить не во что. Она-то сюда явилась с пустыми руками. Впрочем, подождите-ка, почему – с пустыми? Что-то у нее в руках было…
– Ах, ну да!.. – Света выглянула в прихожую. Вот же она висит, Викина сумочка. Это же она сама утащила ее, чтобы… Господи!.. Надо же, вот дрянь хитрожопая! Ну, так что ж теперь?.. Может, взять ее? Вике она вроде, уже…
Света протянула руку, и тут же отдернула ее, словно обжегшись. Нет! Пусть висит. И вообще, хватит. И это добро пусть остается. Что она, мелочевка такая, чтобы все эти тюбики, баночки, помады как сорока к себе тащить? Ничего, дома у нее достаточно…
А этим пусть этот козел пользуется. Пусть, сволочь, губы себе красит!
Она снова подошла к зеркалу. Так, плевать! Сойдет до дома добраться. Сейчас губы накрашу…
Закончив с этой процедурой, Света повертела в руках помаду и решительно, поперек всего зеркала, крупными, корявыми ярко-красными буквами написала: КОЗЕЛ!!!
Совершив этот акт, она размахнулась и со всей силы бросила цилиндрик с помадой в стену. На светлых тисненых обоях осталось небольшое красное пятно. Хотелось сделать что-нибудь еще, в ней начал просыпаться инстинкт разрушения. Хотелось подобно Маргарите бить люстры и громить рояли, хотелось с упоением рвать в клочки эти простыни, хранящие запах ее пота, крушить мебель, слышать восхитительный звон сыплющихся стекол… Света тяжело вздохнула. Разрушительный инстинкт боролся в ней с инстинктом самосохранения, и последний победил.
Да, что поделаешь! Ей-то не светит улететь отсюда ко всем чертям подобно той же Маргарите, и никакой Воланд не поможет ей, когда придет за ней Виктор, страшный в гневе.
И Света спокойно пошла в прихожую.
Минут