Последний удар обрушился на землянина, окончательно смяв его. Сергей был оглушен, растерян, уничтожен. Прямо перед ним на столе стояли никогда ранее не пробуемые лакомства, вполне настоящие, реальные, их запахи наполняли всю каюту. Большую глиняную бутылку наполняло вино, и землянин не осмелился усомниться, что напитку на самом деле меньше трех сотен лет…
– Я могу отключиться? – спросил автомат.
– Да…
Сомнения в правдивости полученной от Эр-тэра информации, если они и были, рассеивались окончательно.
Сергей сидел, прислонившись к мозаичной стене, почему-то теплой и упругой, автоматически, не ощущая вкуса, ел клубнику со сливками и думал.
Так неожиданно возникший сервиз заставил вспомнить Танюшку. Бедная сестренка! Он бросает ее в день свадьбы, такую беззащитную, не готовую к новой жизни… Может быть, Федя и неплохой парень, но что от него можно ждать? Если обидит, если поссорятся, если начнет наводить свои порядки, командовать… Таня не стерпит – он в жизни не видел второй такой свободолюбивой и независимой… А, что Танюшка подумает, когда Андрей начнет рассказывать, как и куда пропал брат? Когда друг протрезвеет, то и сам-то ничего не поймет… если, конечно, вообще что-то вспомнит! А сестренка, что останется думать ей? Да и мама, сможет ли она пережить пропажу сына, сможет ли простить ему потом?..
Затем мысли Сергея перешли к институту. Через год все друзья-однокурсники защитят дипломы, а его, как пропавшего неизвестно куда и неизвестно насколько, отчислят без малейшего зазрения совести… Что он скажет, когда через год-два вернется? Потом армия… Пропажу призывника эти твердолобые работорговцы точно расценят по-своему!..
Соседи, друзья, родственники – все они находились там, на маленькой светящейся Земле. Там оставались его привычки, его привязанности, его надежды. Там оставались его дом, его школа, институт, родной город, страна, его мир… Там, на потолке, вращалась навстречу кораблю его большая родина, мысль о расставании с которой возбуждала болезненное, режущее глаза, щемящее чувство разлуки. Голубой шар притягивал к себе, звал вернуться, предупреждал… Сергей вспомнил детство, вспомнил лес, в котором собирал грибы и смотрел на белок, живущих в скворечнике, вспомнил часы, проведенные в лодке на озере перед самым рассветом и трепещущих тяжелых окуней, снимаемых с крючка, вспомнил покрытую льдом и снегом речку, сверкающую под ярким солнцем вывороченными и замерзшими глыбами льда, вспомнил лето, весну, осень и зиму, вспомнил и представил все, что вызывало в нем ностальгию по прошлому и по голубому шару, величаво поворачивающемуся Америкой…
Сергей не питал иллюзий, зачем себя мучает. Он искал причину, по которой не смог бы покинуть родной планеты, и не находил ее. С какой-то тоской и даже ужасом землянин чувствовал, что путь уже избран. Он знал, что не хватит воли отказаться от манящей неизвестности, от мира фантастических чудес и полного изобилия. Он, как верно сказал Эр-тэр, уже узнал этот мир и не смог бы сразу расстаться с ним.